Свидетельство Молочного Дервиша. Данила Светлояров
в результате которой у людей пропадало обоняние и вкус. Только это были иллюзорные ощущения, которые исчезали так же внезапно, как и проявлялись затем вновь.
– Чем мы займемся теперь? – спросил я, наслаждаясь вкусом своего любимого блюда.
– Не спеши, а то успеешь, – ответил Водан. А Шамс поправил его:
– Поспешай медленно.
– Вы все шутки шутите. А я хочу разобраться, для чего нужно было мое пробуждение?
Шамс и Водан переглянулись и рассмеялись. Верокочев глотнул из стакана не стынущий в его руках чай и произнес:
– Ты прямо как не русский. Вспомни, как в сказаниях говорится: «…скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается…» Вам же два века назад Александр Сергеевич, то есть его младший товарищ Петр Павлович рассказал, как надо действовать, чтобы все складывалось путем. Действуй стремительно и без сомнений тогда, когда для этого откроется Путь. Если не запастись терпением, то можно повторить участь своенравного царя Салтана.
– У нас в Тебризе говорят: позволь финиковой косточке стать деревом, тогда все узнают, какой у этого финика вкус.
Я решил перестать переживать о своем предназначении, доверившись своим новым сводным братьям. Когда будет нужно, пойму, что пришло время действовать. К тому моменту я буду готов, потому что, если идешь по верному пути, все складывается само собой – "как по маслу".
По видимому, мои мысли были настолько явны, что сразу же, как я принял решение, Водан сказал мне:
– Собирайся в дорогу. Нам нужно забраться в Девятовские каменоломни, где попали в западню трое подростков, отправившихся к жертвенному камню. Придется применить твою силу, чтобы вытащить их из-под земли. На обратном пути я покажу тебе храм, построенный в семнадцатом веке из камней, большая часть из которых была добыта на пятьсот лет раньше в тех самых каменоломнях, куда мы отправляемся.
Я не представлял себе, что за силу мне нужно будет применять, но, раз Верокочев сказал мне, что я это сделаю, значит, так и произойдет.
Шамс проводил нас до прихожей, пожелав яркого света в дорогу. Я тогда так и не понял, о чем он говорит. Когда мы вышли из дома, полуденное солнце было в зените. Водан, не оборачиваясь, спросил меня, понимаю ли я, сколько времени прошло с того момента, как мы вошли домой к Шамсу? По моим ощущениям прошло примерно три или четыре часа, но так как мы оказались в центре круга Коловращения едва заполночь, а сейчас был полдень, я сказал, что прошло часов десять. Верокочев хмыкнул.
– Правильное ориентирование в потоке времени – один из первых навыков, который тебе нужно приобрести. Ты говоришь, что прошло десять часов, глядя на солнце в небе, хотя сам чувствуешь, что прошло гораздо меньше времени. Это потому, что время сквозь тебя текло быстрее из-за твоей вовлеченности в звездный танец, мой дорогой Молочный Дервиш. Прошло восемь дней, и наступил девятый, когда мы вышли из дома Шамса.
– Не может этого быть!
– «…Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…»
– Но