Нефрит. Огонь. Золото. Джун Ч. Л. Тан
который навлек проклятие на землю.
А новый должен остановить наступление пустыни. Такое по силам одному ему.
– Шифу полагает, что когда найдет Похитителя Жизни, сумеет убедить его встать на нашу сторону.
Тан Вэй склоняет голову набок.
– А ты так не считаешь?
У меня в душе шевелится червячок сомнений. Последний Похититель Жизни выбрал конфликт, и это стало роковой ошибкой. Он, конечно, победил, но его решение повлекло за собой войны длиной в целый век, истребившие многие народы и нанесшие урон земле.
– Мне известна наша история.
– И что будешь делать, когда ты или мастер Сунь найдете Похитителя Жизни?
– То, чего ожидает от меня Шифу. Буду сотрудничать с ним, дабы найти меч света.
– Не будет ли это сродни тому, как если бы тигру дали крылья? – задумчиво произносит Тан Вэй. – Похититель Жизни и без того могущественный. Получив меч, он может натворить невообразимых бед.
– Выбора все равно нет, – отрезаю я, и она умолкает. Мне требуется помощь Похитителя Жизни, чтобы отыскать Белый Нефритовый меч [6], древний артефакт тяньсай, который, как говорят, способен побороть темные силы. Только он может прогнать черную магию с наших земель, и лишь Похититель Жизни умеет с ним обращаться.
– Поэтому ты отправился на поиски феникса? Говорят, что Духовный Зверь способен исполнить самое заветное желание. Ты намерен узнать личность или местонахождение Похитителя Жизни?
– Нет, хочу стать неуязвимым для его магии. Когда найду его, неплохо бы обладать преимуществом на случай, если что-то пойдет не так.
Тан Вэй медленно кивает, не сводя глаз с моего лица.
Интересно, она мне поверила или догадалась, что я лгу?
Неуязвимость требуется мне по другой причине. Я намерен убить Похитителя Жизни.
После ухода Тан Вэй снова заснуть мне так и не удается. Я открываю окно, морщась от глухого скрипа заржавевшей задвижки. Узкий подоконник выглядит достаточно прочным. Я высовываюсь наружу, хватаюсь за карниз и легко подтягиваюсь, упираясь ногами в выщербленную терракотовую черепицу, устилающую крышу таверны.
Ребенком я частенько забирался на кровлю императорского дворца и украдкой наблюдал оттуда за слугами и чиновниками, спешащими по своим делам. Такой рискованный подъем я совершал ради возможности побыть в одиночестве, и оно того стоило.
Вспоминая об этом сейчас, понимаю, что всякий раз мне удавалось проделать этот трюк исключительно благодаря собственному упрямству и наивному отсутствию страха. Дети не боятся падать, это жизнь впоследствии убеждает их в обратном.
Я склоняюсь к крыше таверны, пытаясь унять вихрь противоречивых мыслей в голове. По ночам меня часто терзает острое, как бритва, чувство вины. Я думаю о том, какое количество жизней загубили мои предки и дядя, сколько семей разрушили, какой урон нанесли земле…
Со вздохом я устремляю взгляд в небо цвета индиго.
Сын Небес.
Так мы называем
Нефрит, а именно: белая его разновидность, также называемая «баранье сало», в китайской культуре ценился дороже золота. Ассоциировался с душой и бессмертием.