Фалор. Ксения Яблонко
я направилась искать лестницу.
Мне на плечо легла чья-то рука. Я дёрнулась и вскрикнула. Чёрт, нельзя было выдавать страх…
– Своих не узнаёшь? – ухмыльнулся Джон, выходя из-за спины.
– Никто не узнает, если свои так подкрадываются.
– Я не виноват, что ты не слышишь.
– Если в абсолютной тишине я не услышала звука шагов, значит, его не было.
Это я сейчас что сморозила, позвольте поинтересоваться?
– Так и есть. На Земле джиннам лучше удаётся изменять форму и превращаться в свою стихию, здесь сложнее, но частично рассеиваться можно. В случае с воздухом, очень удобно подкрадываться.
– Я не хочу представлять, как происходит… рассеивание.
– И не надо. Но ты видела, как это действует на земле. То есть, прям видеть ты не могла, но могла почувствовать.
Я задумалась. Да не может быть…
– Ощущается, как холод?
– Отлично! Не думал, что ты так быстро сообразишь.
– Спасибо, я польщена. Ты следил за мной?
– Только на улице и иногда в школе.
– Зачем?
– Надо было выбрать удачный момент, чтобы попасться тебе на глаза, не волнуйся.
Я промолчала. Только потому, что не могла выбрать, как именно реагировать: изобразить презрение, разозлиться, смутиться или обидеться. Ну и к чёрту. Сдержанность никому ещё не помешала.
– Скажешь что-нибудь?
– Не скажу. Хотя, нет. Скажу. Что это за место между коридором и той комнатой, куда мы ходили?
– Портал, – он пожал плечами, словно в этом не было ничего удивительного. Ну, для него, может, и не было. – Та комната находится не в Штабе. Через портал все проходят соответственно своей стихии.
Минуточку.
– То есть, у меня она тоже есть?
Он вздохнул, закатывая глаза в шутливом презрении.
– А ты думаешь, на кой чёрт именно тебя из всего вашего мира притащили сюда?
– Резонно.
– Говорят, люди могут выбирать любую, у них нет предрасположенности. Что у тебя было?
– Вода. А вдвоём через него проходить нельзя?
– Можно, но лучше не надо, у всех разные соотношения стихий. Но если главная одна, то не смертельно.
– А если не одна? От такого умирают?
– Очень даже умирают, – весело ответил он. – Иди к себе, до завтра никому от тебя ничего не понадобится. Будет скучно – приходи в двести двадцатую. Там гостиная.
– Ты… меня не проводишь? Я не уверена, что помню дорогу, – это прозвучало не совсем так, как я планировала. – В смысле, серьёзно, я потеряюсь.
– Ладно, идём, – он не заподозрил ничего странного. Хорошо. Если я собираюсь поддерживать дружелюбный нейтралитет, нужно следить за языком.
В молчании мы добрались до моей комнаты. Я мельком заметила номер – 212. Красивое число, легко запомнить.
– Ну, всё, я тогда пойду. Если что…
– В двести двадцатую, – закончила я.
– Вообще да, но если что-то нужно лично от меня, то я живу в триста седьмой. Вряд ли тебе это поможет, я там редко бываю, но…
– На