Фалор. Ксения Яблонко
Я прерывисто дышала, лёжа на полу, старалась сдержать всхлипы. Холодный пол несколько утешал. Я медленно приподнялась, сначала на локте, потом полностью выпрямила руку, совершенно, кстати, здоровую: никаких следов огня или яда. По крайней мере, внешне. Я встала на ноги и подошла к следующей кафедре.
Боже, неужели снова? На глазах предательски вспыхнули слёзы. Нет, нет, я не буду этого делать, я не буду, я не вынесу этого я ещё раз! Я просто уйду, только и всего, я просто…
– Стой на месте, – металлически произнесла госпожа Азира. Она так и стояла у стены, вроде бы контролируя происходящее, но и не вмешиваясь. Очень удобно, а главное действенно, когда я валяюсь, скорчившись, под тумбами.
Нет, я не останусь. Я рванулась было в сторону лестницы, но не смогла сделать ни шагу. Они меня не отпустят. Точно, от меня ничего не зависит, ведь это ненадолго, всего недели на две. Я затравленно глянула в зал. Все были спокойны, никого ничего не удивляло. Сволочи. Только Джон сидел бледнее мела, впиваясь в моё лицо перепуганным взглядом и судорожно сжимая в белых пальцах край рукава. Он раскаялся с лихвой. Я довольно усмехнулась и схватила, боясь передумать, следующий лисм – малахитовый браслет, перевитый тонкими нитями из зеленоватого металла.
В этот раз больно не было, просто отнялись по очереди руки и ноги, затуманилось зрение, и спутались мысли, а на языке расплылось что-то горькое. На яд похоже. Всё прошло быстрее, чем я ожидала. Лонхир многозначительно переглянулся с Бовиусом.
На третьей тумбе стоял крошечный серебряный пузырёк, состоявший, казалось, только из оплетающих его тонких узоров. Капля крови, о которой я успела забыть, особенно ярко была видна на блестящей поверхности. Здесь не произошло вообще ничего – только ударил ледяной ветер.
Последний. Я судорожно выдохнула. Совсем немного и всё кончится. Я взяла в руки кинжал, лежавший на последней тумбе. Он лёг в руку, как влитой, словно всегда мне принадлежал.
Рот заполнился водой, на голову словно давила толща океана, руки и ноги замерзли и мелко дрожали. Я захлёбывалась. Пыталась закричать, вдохнуть, откашляться. В голову ударила липкая холодная паника. Воздуха уже не было, я не могла дышать.
Я открыла глаза. Надо мной стояла госпожа Азира и с едва видимой за приклеенным недовольством тревогой вглядывалась в моё лицо.
– Очнулась? Вставай, – бросила она, выпрямляясь. Я повиновалась и встала, борясь с головокружением.
– Встань в круг, – приказала госпожа Азира. Оказывается, всё это время посреди сцены был начерчен мелом идеально ровный круг.
Я покорно побрела туда, куда велели, держась за больную голову.
– Расслабься и жди.
Ага, расслабишься тут. Хотя, с другой стороны, едва ли у меня сейчас есть силы напрягаться. Закрыла глаза. Открыла. Тёмный туман, застилавший глаза после отключки, чуть рассеялся и повис клочьями. Всё тело ныло. Не знаю почему, но должно быть в промежутке я что-то пропустила. Голова ещё кружилась. Части тела временами без предупреждения немели. Я пошатнулась