Саги зала щитов. Адульв. Пламя, зажжённое тьмой. Арсений Михайлович Зензин
тумана да слабо освещённых луной рогатин укреплений, не увидел.
– Сейчас покажется, кругами ходит, тварь, – одними губами ответил Освальд на вопрошающий взгляд вождя.
Долго, очень долго Орм смотрел по сторонам, недоумевая, кто там может ходить, пока наконец не увидел, чуть не потеряв при этом дар речи. Сначала слева от дома появились какие-то непонятные бледно-зелёные отсветы, а вслед за ними появилось и это существо, других слов ярлу было и не подобрать, это нечто явно не принадлежало миру живых, чуждое чуждое своей природой Мидгарду.
Шаркающей походкой вдоль рогатин брела искривлённая горбатая фигура в чёрных бесформенных одеяниях с глухо надвинутым на голову капюшоном. В одной тонкой костлявой руке тварь держала уродливый посох, на который опиралась при каждом шаге, а в другой, вытянутой вперёд, ручку ржавого светильника со стеклянными стенками, он-то и испускал этот потусторонний зелёный свет. Существо, тихо что-то бормоча, водило сокрытой капюшоном головой из стороны в сторону, толи вынюхивая что-то, толи высматривая. Ярлу не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы точно знать, что эта нечисть ищет. Позади бесшумно напирали воины, тоже желавшие хоть глазком глянуть на невиданное лихо. И тут подобно грому тишину прорезал треск, кто-то, прокляни его предки, наступил на глиняный черепок. Все взоры устремились сначала назад, где стоял один из хирдманов, округлёнными глазами глядя себе в ноги, а затем обратно наружу в ожидании невесть чего.
Тварь замерла, повернув голову, направив свой жуткий светец в сторону ярлова чертога. Пару мгновений безмолвия – и нечисть издала ни на что не похожий не то визг, не то крик, так ударивший по слуху, что некоторые из воинов пали на пол, схватившись за уши. Визг стих, и очухавшийся одним из первых Орм с нарастающим ужасом узрел, как со всех концов городища, призванные этим потусторонним кличем, неслись к ярлову дому твари, лишь отдалённо напоминающие людей.
Словно высушенные, в полуистлевших бронях и ошметках одежды. Серая, покрытая пятнами кожа едва обтягивала кости. Неестественно вытянутые челюсти, полные почти звериных клыков, пустые, горящие тем же, что и в светильнике, зелёным пламенем глазницы. Руки с непомерно длинными когтистыми пальцами сжимали обломки мечей да древние топоры, кое у кого были даже рассохшиеся остовы щитов. «Драугры», – всплыло название, ужасом веющее из древних времен. Лишённые посмертия проклятые люди, застрявшие меж двух миров, уже не живые, но и не мёртвые, обречённые на жалкое существование, подпитываемое ненавистью ко всему живому. Они мчались, словно крысы от пала, первые ряды, аки о волнорез, ударились о колья рва и рогатины, безвольно повисая на заточенном дереве, но сослужив службу остальным драуграм, использовавшим их давно истлевшие тела как мосты или же настилы. Всего пару мгновений – и лавина тварей преодолела все сооружённые за полдня преграды. Словно и не заметив жертву своих товарок, нежить из древних саг неумолимо рвалась к дому.
Первое