Наше вечное вчера. Джули Дейс
его.
– Кто знает, может, Хефнер тоже не отказывался покувыркаться с моделями.
Закатываю глаза и отворачиваюсь от этого тошнотворного зрелища.
– По крайней мере, Мэйс это даже не скрывает.
– Я почти смотрю порнофильм, который снимают в общественном месте, – смеётся Тара. – О, а сейчас он нырнёт и выловит рыбку.
Давлюсь воздухом и слюнями, вновь заворачивая голову в сторону брата.
– Она сейчас их вывалит на стол, – парирую я, наблюдая, как одна из девушек решила воспользоваться преимуществом и показать свою грудь при всех.
– Грех не показать такие сиськи, – выдыхает Тара.
– Фу, говоришь, как перевозбужденный школьник.
– Ладно, у неё отличная грудь.
– Я это вижу.
Действительно, грех не взять верх над другими с такими данными. Сегодня удача на её стороне, и трофей, в виде моего брата, тоже.
– Как это развидеть? – спрашиваю я, стараясь отвести взгляд.
– Легко.
Тара берёт мой подбородок и поворачивает в противоположную сторону. И тут моё сердце делает тройной кувырок, со свистом падая прямо в пятки. Он не замечает меня, но я замечаю его. Я помню тот день от корки до корки, как любимую зачитанную книгу.
Высокая фигура в чёрной толстовке, в которой я бы точно утонула, с маленькой надписью в области сердца, в чёрных, потертых на коленях, джинсах и в белых конверсах, привлекла внимание многих девушек в аудитории. Волосы цвета свежего кофе с редкими более темными прядями, небрежно зачёсаны назад, будто их владелец совершенно не заботится о внешнем виде и наплевал на взгляды других. Золотистого цвета кожа говорит о многочисленных проведённых часах на солнце. Его лицо смело можно назвать одним из самых красивых, что доводилось видеть. В его глазах хочется пропасть. Они цвета шоколадного печенья, что часто делает мама на кухне, и не выражают абсолютно ничего. Тот, кто сказал, что глаза – зеркало души, не видел его.
Он проходит мимо первого ряда, шагая прямо к лестнице, ведущей к рядам, что повыше, и усаживается в кресло, откидываясь на спинку. Я больше не слышу Тару. Мои глаза сверлят затылок Ди, и тот стыд, что когда-то был, но со временем притих, взрывается и ошарашивает разрядом тока. Я чувствую ужас, страх, стыд, досаду и тоску. Возвращаюсь в прошлое и каждой клеточкой тела, что сейчас бьется дрожью, ощущаю вкус и мягкость его губ. У меня начинает кружиться голова то ли от экстаза, то ли от тошноты из-за совершенного поступка. Та дверь, что я пыталась закрыть, повесив сотню замков, открылась. Все защитные преграды спали, стоило ему только появиться.
У меня останавливается дыхание, когда он ловко ловит какую-то девушку за талию. Вовсе не важно, что она споткнулась, важно только то, что он касается её. И когда эта самая девушка поднимает голову, мне становится как никогда дурно, потому что эту девушку я называю подругой. Анна улыбается ему и что-то говорит, в ответ Ди немного улыбается. Когда-то он улыбался мне, касался меня. Девушка заправляет рыжие локоны за ухо и направляется дальше, пока я слушаю, как грохочет собственное сердце.
Когда она усаживается рядом, блеск её чёрных глаз отражает меня, словно