Купись на мою ложь. Элизабет Кэйтр
ворует из подставки зубочистку, быстро прикусывая кончик. – Не пойман – не вор! – Пожимает она округлыми плечами в ответ на недовольный взгляд.
– Не-а, не нашли. А вот ты мне уже все зубочистки сжевала!
– Да это же первая за сегодня!
– А последняя ли?
Бровки домиком, и Ноа снова улыбается, расплываясь, как сырок по кафелю. Её улыбка – что-то волшебное.
– Ноа, ну, хочешь, я буду твоим сменщиком! Попрошу Лютик… Лютера перевести меня, и буду работать на баре.
Кажется улыбка Ноа застывает на смазливом лице и уже вряд ли что-то заставит её уйти.
Филлипса всегда до глубины души поражало её желание помочь не только хорошим людям, но и плохим. Зои Лойс Тёрнер верила в добрый мир, только вот мир разжевал и выплюнул её как вторсырьё на мусорку.
– Даже не думай! Не позволю тебе совсем тут загнуться, – хмыкает Ноа, добавляя лёд в смесительный стакан, а затем приготавливает стакан с колотым льдом и добавляет в него несколько миллилитров абсента. – Ого, кого к нам занесло! – хмыкает он, едва подняв взгляд и снова вернув его к горячительной жидкости.
После охлаждения смесительного стакана, Ноа выбрасывает лёд, и кидает маленький кубик сахара, добавляя немного биттера8 «Bishops».
– Кого? – Зои аккуратно оборачивается, молясь только, чтобы это не был тот отвратительный человек.
Ноа добавляет коньяк, после того как снова охлаждает стакан. Второй он освобождает ото льда и абсента, а затем переливает содержимое из смесительного стакана и украшает апельсиновой цедрой.
Лютер Эйдан на входе в клуб радушно встречал двух высоких мужчин в строгих брючных костюмах. Оба словно сошли с обложки «Forbes»9, видела она таких на премиях и премьерах – богатые кошельки без души.
– Дерек и Йентани Вуды, – кривовато усмехается Ноа, подставляя стакан к девушке. – Владельцы «GRAPHIC ART». Вся красота передовых реклам, фильмов и клипов – их заслуга. Тот, что седой – отец второго.
– Ясно, сливки Манхэттена и Голливуда. Знаем, плавали, – презрительно фыркает Зои, зажимая в руках стеклянный стакан, как раз в тот самый момент, когда Лютер в компании Вудов проходит мимо, а лёгкая женская рука падает на плечо девушки.
– Снова «Сазерак»? – Голос наполнен притворным возмущением, а в воздухе витает запах апельсина с корицей.
– Она заставила меня, миссис Эйдан, – делает страшные глаза Ноа. – Прямо-таки нож к горлу приставила! Вот этот! Тут даже её отпечатки пальцев остались!
Мелодичный смех разливается над ухом Зои, ютясь в стеклянных стенках уже пустого стакана.
– Привет, Пати, – лучезарно улыбается в ответ Зои.
Патрисия сегодня сногсшибательна, впрочем, как и в любой другой день. Гуммигутовые волосы были аккуратно заплетены во французские косички, концы которых красиво завивались. Веснушки, рассыпавшиеся по лицу так симметрично, будто бы нарочно, заставляли всех приковывать восхищённые взгляды.
Она с грацией горной львицы садится на барный стул рядом с Зои.
– Не
Биттеры (от нем.
Forbes (рус.