Особые отношения. Дуглас Кеннеди
игнорировала сестру, отпихивала ее руки, потом свернулась, приняв позу эмбриона, прижалась лицом к подушке и вцепилась в нее зубами, стараясь унять рыдания. Но хотя подушка и приглушила звук, плач было не остановить. Сестра одной рукой сжимала мне плечо, а другой пыталась отстегнуть от пояса рацию. Наконец ей это удалось, и, переговорив с кем-то, она сказала:
– Держитесь, к вам уже спешат на подмогу.
Подмогой оказалась еще одна медсестра, толкавшая перед собой тележку, заставленную медицинским оборудованием. За ней спешил дежурный врач. Та сестра, что все это время была рядом со мной, торопливо объяснила коллегам, в чем дело. Врач полистал мою карту, еще поговорил с сестрами и удалился. Одна из сестер закатала рукав моей ночной рубашки, а другая обратилась ко мне:
– Доктор считает, что надо помочь тебе немного успокоиться, Салли.
Я ничего не ответила, потому что продолжала сжимать зубами подушку. В следующее мгновение в руку воткнулась игла, и по сосудам пошел теплый ток.
Потом, будто повернули выключатель, все погрузилось во тьму.
Когда я пришла в сознание, на смену возбуждению пришла вялость. Во рту было сухо, как в Сахаре, а в голове – какая-то пелена, все чувства притуплены, словно меня упаковали в вату. Первое, на что я обратила внимание, был стаканчик с водой на тумбочке. Я дотянулась и осушила его за десять секунд. Тут же почувствовала, что мне необходимо в туалет. Поскольку движения мои были ограничены капельницами, да и швы болели, я нажала кнопку вызова.
Няня уже сменилась – на сей раз ко мне подошла худая длинноносая женщина средних лет с североирландским акцентом. Ее манеры проще всего описать словом «суровые». На бирке я прочитала фамилию: Доулинг.
– Да? – спросила она строго.
– Мне нужно в туалет.
– Сильно?
– Очень сильно.
Испустив тихий, но выразительный раздраженный вздох, она вытащила из-под кровати белое эмалированное судно.
– Приподнимите таз.
Я попыталась это сделать, но сил не хватило даже на такое простое движение.
– Боюсь, я вынуждена попросить вас помочь мне.
Еще один тихий недовольный вздох. Она сдернула одеяло, подсунула руку мне под поясницу и приподняла, затем задрала рубашку и подпихнула под меня судно.
– Порядок, – скомандовала она. – Делайте свои дела.
Но я никак не могла «сделать свои дела» в таком положении – чувство было такое, будто на мне, как на манекене, демонстрируют какую-то замысловатую сексуальную позицию. Кто же сможет помочиться, лежа в такой неудобной позе?
– Помогите, пожалуйста, мне подняться, – попросила я.
– Какая же вы беспокойная, – проворчала она.
Мне захотелось огрызнуться, но густой туман в голове затормаживал реакцию. Да и мочевой пузырь напоминал о себе все настойчивее.
– Ну да ладно, – досадливо выдохнула нянька, схватила меня за плечи и рывком посадила. Она придерживала меня, пока я наконец не облегчилась.