Прости, но я хочу на тебе жениться. Федерико Моччиа
а у меня хватило!
Марко смеется:
– Да, храбрый дрочила.
Барбаре совсем не весело.
– Ясно, но о ком ты думаешь, когда это делаешь?
– Извини, учить литературу и мастурбировать?! – вмешивается Гвидо. – Нужно как минимум думать о Николь Кидман…
Барбара не понимает:
– Это тут при чем?
– Ну, она играла Вирджинию Вульф… и к тому же красивая цыпочка.
Барбара спускается с парапета и качает головой:
– Вы оба больные… Сара, ты поняла, с кем мы общаемся?
– А мы-то представляли их себе последними из поэтов… Ну уж нет! Последние из свиней!
– Ну, любимая, не делай этого. – Марко пытается поймать Сару, которая тоже спрыгивает на землю. – Ники, принеси торт, так будет лучше…
– Хорошо, да… По крайней мере, будет слаще! – Ники наслаждается борьбой между полами. – Да… Я испеку тебе хороший тирамису… Если ты вдруг перезанимаешься… Это тебе пригодится!
Ники смеется и уходит. Идет по университетской аллее. Смотрит на небо – чистое, красивое, ярко-голубое. Дует все еще теплый ветер, мимо проносятся запоздавшие птицы, тщетно пытаясь угнаться за своей уже давно улетевшей стаей. Простой и прекрасный момент из тех, что внезапно наступают и заставляют нас чувствовать себя в ладу со всем миром. Без какой-то особой причины. Это просто жизнь.
Ники улыбается, думает о приятном. О том, насколько круты ее новые друзья. Веселые, искренние, они часто шутят и беззаботно смеются, без всяких задних мыслей. Лука и Бар-бара, Марко и Сара, а еще Джулия, которая всегда была одна. Кто знает, как долго продержатся две пары, но они кажутся такими сплоченными, отлично видно, что их ссоры – это просто подзарядка для любви, новый толчок, дарящий силу продолжать отношения. Перемены, мечты, планы… Не ограничивайся, всегда думай позитивно, все возможно. Нет никаких препятствий… Ники молча обдумывает это, как вдруг… Бум! Словно выстрел охотника. И все ее мысли разлетаются, будто стая испуганных птиц с дерева. Крылья трепещут в небе, и все растворяется в свете бледного солнца на горизонте. Там, на скутере, сидит он. Замечает ее и улыбается. В отличие от Ники.
– Что ты здесь делаешь?
– Я хотел извиниться.
Гвидо слезает со скутера, и только теперь Ники понимает, что у него в руке цветок.
– Это календула. Знаешь, что означат календула? Боль, дискомфорт, раскаяние. Открывается утром и закрывается вечером. Словно каждый день видит и оплакивает уход солнца…
– Так ты решил извиниться? А почему? Может быть, потому что рассказал мне неправду?
– Что?
– Вся эта история о тебе и той девушке… Лючилле.
– Это правда.
– Тогда за что ты извиняешься?
Гвидо улыбается:
– Тебе не нравится цветок?
Ники берет его в руки:
– Спасибо.
Гвидо смотрит на нее:
– Была одна девушка… на море, куда я в детстве ездил, на Искье. Мы все лето смотрели друг на друга и молчали, у нее была красивая улыбка, как у тебя…
– Есть только одна маленькая проблема.
– Да, я знаю, у тебя есть парень…
– Нет.