Послеполуденная Изабель. Дуглас Кеннеди
ее заявления: «Париж – город маленький, охочий до разговоров, а то, что между нами, – это глубоко личное. Вот почему нас не видят вместе на улице».
Я больше не заикался о том, чтобы выйти вместе на люди. Но все-таки спросил:
– В жизни Шарля есть кто-то еще?
– Да, есть. Правда, он не знает, что мне это известно. Но я знаю.
– Откуда?
– Нетрудно догадаться. Деловые встречи допоздна. Стремление пораньше лечь спать – разумеется, никакого секса – после рандеву с «приятелем».
– Ты знаешь, кто она?
– Редактор в одном из крупных издательств. Немка. Очень высокая. Глубоко за тридцать. Совсем одинокая женщина, отчаянно нуждающаяся в ребенке.
– Ты хорошо осведомлена.
– Paris est tout petit58.
– Как ты уже говорила.
– Шарля видели с этой женщиной. В Париже и других местах. Хотелось бы надеяться, что он принимает меры предосторожности, чтобы Грета не забеременела. Но как я могу настаивать на этом?
Я откинулся на подушки, улыбаясь. Изабель подтолкнула меня локтем.
– Мне не нравится твоя всезнающая ухмылка… с намеком: «Ох уж эти французы…»
– Но вы действительно играете по другим правилам.
– Не приплетай сюда всех моих соотечественников. Среди нас много тех, кто не потерпел бы такого соглашения, как у нас с Шарлем.
– Но оно у вас «негласное».
– Как ты со временем поймешь, мой дорогой Сэмюэль, это наилучший вариант. Никаких правил или предписаний, никаких требований и ограничений. Ничего не высказывается. Все понимается интуитивно.
– А если у него с ней будет ребенок?
– Нам придется обсудить сложности такой ситуации.
– Но ты не думала забеременеть от меня?..
– Я бы этого не допустила.
– Потому что Шарль был бы в ярости.
– Потому что Шарль – мой муж, и Шарль был отцом Седрика. Шарль будет и отцом нашего следующего ребенка, если я снова забеременею.
– Значит, Шарль может завести ребенка на стороне. Но ты…
– Давай больше не будем об этом, Сэмюэль. Это мой выбор. И ты должен уважать его. Как должен и понимать, что…
– Знаю, знаю… я такой молодой, незрелый.
– Ты еще в процессе становления, Сэмюэль, и почти на тридцать лет моложе Шарля. У тебя нет детей и не должно быть на этом этапе твоей жизни. Тебе пока ни к чему какие-либо связывающие узы. Ты глубокий романтик, и это одна из многих черт, что я люблю в тебе. Но если бы у нас был общий ребенок… ребенок, рожденный из страсти, которую мы разделяем… смог бы ты отказаться от всякой возможности контакта с ним? Смог бы вынести, если бы его воспитывал другой отец?
Черт. Она знала меня лучше, чем я сам.
– Разве это неправильно – хотеть ребенка от тебя? – спросил я.
Она наклонилась и поцеловала меня.
– Это прекрасная мысль, и ты меня растрогал. Но… жизнь часто сводится к совпадению двух людей во времени. Что бы ты стал здесь делать? Учить язык? Возможно, пытался
Париж очень маленький (