Женщины силы. Уроки жизни. Разумовская Евгения

      Не успела я очнуться, а Данил уже начал сильными резкими движениями вводить в меня свой член. Его словно подменили, он словно обезумел, от него шёл такой сильный жар, он был агрессивен и резок, как зверь. Внутри него словно всё горело, и он не справлялся с пожаром. Словно ему было очень больно от чего-то, и эта боль выжигала его, трансформируясь в агрессию и насилие. Его жар передался мне – мы оба горели. Словно всё, что накопилось, всё, что долго не могли высказать друг другу, сейчас начало выходить из самой глубины, из кромешного мрака и холода. Мы были как обезумевшие звери: царапали и кусали друг друга. Я впивалась ногтями в его спину и раздирала её до крови, он хватал меня за волосы и оттягивал их со всей силы – мы не знали границ, причиняя боль друг другу, потому что не в силах были держать её внутри.

      Когда жар немного стих, Данил начал прикасаться к моему телу и говорить фразы, которые глубоко засели в подсознании – он начал меня гипнотизировать.

      Касаясь груди, задевая и лаская соски, он зловеще шептал: «Никто никогда не будет ласкать тебя так, как я».

      Касаясь моих ног и области промежности, он повторял: «Тебе никогда не будет так хорошо, как со мной» и «Это наш последний секс, и я хочу, чтобы ты запомнила его на всю жизнь. С кем бы ты потом ни трахалась, ты всегда будешь чувствовать только мои прикосновения, только мой член в себе. Я навсегда в тебе, только я, слышишь? Ты только моя, запомни это».

      Мне стало очень плохо, я словно начала задыхаться, я не хотела это слушать, всё внутри меня сопротивлялось. Я хотела кричать, но получалось лишь шептать, словно у меня отняли голос, я повторяла: «Нет. Нет. Неееееет». Мне хотелось оглохнуть и не слышать ничего. Он же продолжал меня трахать и нашёптывать свой гипноз.

      Я думала, что сойду с ума. Гипноз сработал, и я реально поверила, что не смогу без него, что он – это всё, что у меня есть, и я не смогу остаться одна.

      Это было ужасно, я начала умолять его прекратить так говорить, я просила его остаться и никуда не уходить, я ничего не понимала, не в силах сдерживать себя, я выскользнула из его рук и истерически закричала:

      – Зачем тебе уходить? Почему ты постоянно это повторяешь? Почему мы должны сейчас расстаться? Скажи мне! Ты знаешь что-то, чего не знаю я?! Скажи, почему мы должны расстаться? Это какое-то очередное задание вашего клуба? Тебе нужно пройти какую-то ступень, чтобы стать ещё круче? Скажи, я тебе подыграю, не вопрос! Только не скрывай ничего от меня…

      Он смотрел на меня стеклянными глазами, мы оба выдохлись, мы были опустошены, весь гнев вышел наружу и сжег всё дотла. Первый раз я видела его таким потерянным, он словно сам не понимал, что с ним происходит, а я – тем более.

      В следующее мгновение мы уже сидели друг напротив друга, не понимая, как дальше быть. Я видела в его глазах, что он что-то мне не говорит. Что-то, чего я пока не должна знать, но знает он, и от этого ему очень больно и неприятно.

      Сейчас я понимаю, что это. Мы должны были уже давно разойтись. И ему нужно было это сделать самому,