Старый дом. Михаил Климов
диво-дивное – что, он карет в своей жизни не видал? Все последние полчаса думал, как проверить то, что постепенно приходило в голову.
И придумал…
Только не хотел этот свой тест применять, потому что все остальное с трудом, но как-то на реальность походило, и даже три кареты и ни одного авто за полчаса. Но если и эта проверка туда же, тогда – шардык, тогда все, жизнь дала трещину и надо ее всю переделывать и передумывать…
Он по привычке сунул руку в карман, достал телефон.
Набрал номер дочери…
Надо же было с кем-то посоветоваться… И Володя ее человек неглупый…
Но посредине процесса ткнул в кнопку «Отбой» – она же на концерте и наверняка отключила трубу.
Автоматически глянул на экран – «Поиск Сети».
Понятно…
«Ищи, ищи… – почему-то съехидничал он. – А как найдешь – телеграфируй на домашний адрес…»
Можно, конечно, было пойти и проверить в своей квартире, но почему-то он был уверен, что там с Сетью все в порядке.
Положил телефон на стол – потому что и это не доказательство. Мало что ли мест в Москве, где он Сеть ищет, но не находит.
«Ладно, лезь на стул…» – скомандовал он себе, но опять не полез.
Может, все еще образуется?
Трудно и как-то глупо начинать жизнь сначала. Все уже как-то устоялось: круги друзей определены, пряники любимые выбраны, десять или пятнадцать «твоих» книг аккуратно поставлены на полку.
А тут…
Ладно, выбора-то нет: он взял себя за шиворот и заставил подняться, чтобы посмотреть на Храм Христа Спасителя.
Только глаза не открывал…
Потом на секунду открыл, глянул, сел и… заплакал.
Когда-то давным-давно лет тридцать, а то и больше назад была у нашего героя реставраторша по бумаге, которая работала в Донском монастыре. Раз в месяц приезжал он к ней, привозил заказ, забирал сделанное и каждый раз удивлялся, глядя на огромные мраморные горельефы числом не то пять, не то восемь, стоящие у внутренней стены монастыря. Удивлялся гигантскому размеру, красоте композиции и великолепному качеству отделки.
И как-то раз не забыл спросить: что это?
– Так это барельефы с Храма Христа Спасителя… – удивилась реставраторша. – Все, что сохранилось…
Потом, когда Храм начали восстанавливать, Слава решил, что вот эти кусочки (по сравнению с самим собором – просто крохи) подлинного точно используют. И страшно удивился, когда увидел, что вся скульптура была бронзовой и работы не то самого, не то его мастерских, короче, ваятеля по кличке Ркацители.
И когда он открывал на мгновенье глаза, ах, как он надеялся увидеть знакомое бронзовое поблескивание…
Но не увидел…
Скульптуры были величественными и прекрасными.
Но – белыми, мраморными…
А это значит, что сомнений уже не осталось – он нашел дверь в какое-то другое время минимум до 1931 года, когда Храм взорвали.
Никто и никогда, Прохоров это прекрасно понимал, не будет белить бронзу под мрамор, не на Украине же все это обретается.
Кино снимают?
Бред,