Поддавки с убийцей. Марина Серова
и смачно, по-мужски, сплюнула в открытое окно.
Дело, предложенное мне Гансом и казавшееся вначале таким незамысловатым, началось какой-то непонятной мешаниной, круто заваренной незнакомыми мне людьми и в которой – если я приму его предложение – разобраться будет непросто. И те тридцать процентов, так воодушевившие меня вначале, заработать будет непросто.
«Не явятся ли они тридцатью сребрениками, взятыми за чужую беду?» – подумала я, вспомнив, как плеснула водку на босые ступни Кирилла Семиродова.
Глава 2
Окончательно успокоиться я смогла только дома. Осторожно приняв душ – кожу шеи отчаянно щипало от мыла и воды, – я приготовила себе добрую порцию крепкого кофе и, усевшись в любимое кресло, поглядела на свое отражение в зеркале. «А что, собственно говоря, мне мешает позвонить сейчас Малышеву и обидеть его отказом?» – спросила я себя. И таким образом продлить скучный, но безопасный мертвый сезон еще на неопределенное время. Но я этого не сделала. Злое упрямство и желание идти наперекор складывающимся обстоятельствам, уже отметившим мою шею узкой красной полосой, сделали свое дело. Хорошо еще, что проволока, впиявившаяся в кожу, не скользнула из стороны в сторону, но и так, одним давлением, она подарила мне багровый рубец. Местами кожа была содрана и ранки уже запеклись, и в довершение этого шея начала опухать. Требовались простые и действенные меры, чтобы завтра я могла не только прилично выглядеть, но крутила своей головушкой более-менее легко и безболезненно.
«Нет, Гансу я звонить не буду», – решила я.
Зазвонил телефон. Наверное, это мой дорогой сэнсэй – Костя Чекменев. Он всегда чувствует, когда я о нем думаю. Ведь я сегодня хотела провести с ним вечер. Но не могу же я встречать его с таким ожерельем! Да и настроение не то.
Услышав мой решительный отказ, не оставляющий ему на сегодня никаких надежд, Константин огорчился, и мне стало жаль его.
– Ну, погоди, Татьянка, – пригрозил мне Костя в свойственной ему грубовато-ласковой манере, – попадешься ты мне в спортзале. Сэнсэй Чекменев найдет способ сорвать на тебе свою досаду! Может, завтра? – спросил он с такой надеждой в голосе, что я не смогла больше проявлять твердость.
– Хорошо, только не с утра.
– Да, не с утра. Утро у меня забито плотно. И большая часть дня, пожалуй, тоже.
– Я позвоню тебе, хорошо?
– Обещаешь?
– Обещаю.
Как мало нужно, чтобы успокоить мужчину, испытывающего к вам слабость. Особенно если и вы к нему не равнодушны. Впрочем, я стараюсь выполнять свои обещания.
Итак, решение принято.
– Я ввязываюсь в эту историю и постараюсь не искать для себя новых неприятностей, – сказала я своему отражению, и оно не возразило, а напомнило лишь о том, чтобы перед сном я не забыла положить на шею компресс. В противном случае неприятности начнутся сразу после пробуждения.
Шестьдесят тысяч «зеленых» – тридцать процентов от суммы, в которую я скромно оценила дом Семиродовых, стимулировали мое желание к действиям. Это вам не конвертик с жалкой пятисоткой мелкими купюрами.
Прошедший