Когда запоют мертвецы. Уна Харт
кому нагрянули гости, тому и открывать.
Эйрик сглотнул. Не проходило ни одного вечера в Арнарбайли, чтобы он не спросил себя: стоило ли оно того? Правильно ли он поступил, уговорив Магнуса и Боуги помочь ему? Он поднялся на потяжелевших ногах, но едва двинулся в сторону двери, как цепкие пальцы священника схватили его за запястье. Йоун Дадасон выглядел спокойным, но взгляд у него был напряженным.
– Ты помнишь, о чем мы говорили, дитя мое?
Теперь стук раздавался не только в дверь, Эйрик слышал его повсюду: кто-то барабанил по окнам, расхаживал по крыше и снова возвращался к двери. Он осторожно высвободил руку и кивнул – во рту пересохло, и Эйрик боялся, что голос позорно сорвется. Он подошел к двери, приоткрыл ее и настороженно выглянул наружу…
На пороге стоял мертвец. Слабый свет из бадстовы вырисовывал очертания черепа: черные глазницы, ямку на месте носа, на удивление ровный ряд зубов. Старик из Бискупстунги не проявлял враждебности и не пытался наброситься. Он стоял ровно и неподвижно, как будто кто-то насадил его на шест. Только лохмотья колыхались на ветру.
«Что скажет мама?» – первым делом подумал Эйрик, но после секундных сомнений отступил на шаг и шире распахнул дверь, приглашая старика следовать за собой. Он помнил, что ни в коем случае нельзя пускать покойника вперед! Гудрун прикрикнула на сына – велела ему закрыть дверь, чтобы не выстужать бадстову. Она повернула голову в его сторону и недовольно цокнула языком, ни слова не проронив о покойнике, который зашел к ним в гости. Никто ничего не сказал, хотя Эйрик сам видел, как взгляды присутствующих останавливались на высокой костяной фигуре, что подошла к месту у огня. Но то ли освещение в бадстове было таким скудным, что гости приняли покойника за нищего в обносках, то ли какое-то собственное волшебство старика из Бискупстунги заставляло всех принимать все как должное. Вскоре другие гости потеряли интерес к новоприбывшему. Пастор коротко кивнул мертвецу, и Эйрику показалось, что труп кивнул ему в ответ.
«Я сейчас вернусь», – пробормотал юноша и, взяв у старика миску, со всех ног кинулся на кухню, где в самом дальнем углу ждал припасенный со вчерашнего дня мешок с могильной землей. Земля была сухая и рассыпчатая, с кусочками сухой травы. Эйрик хватал ее горстями и клал в миску, пока она не наполнилась до краев. Руки дрожали, земля высыпалась сквозь пальцы. Когда Эйрик вернулся в бадстову, преподобный Йоун преспокойно допивал свое пиво, а мертвец – ждал ужина, положив костяные ладони на колени.
Юноша поставил перед ним кружку с водой и миску с землей и скомканно пробормотал: «Прошу вас». Покойник склонил череп, изучая содержимое, а затем взялся за костяную ложку и стал есть. Ел он жадно и быстро: пропихивал полную ложку между зубами, и Эйрик слышал, как сухая земля ссыпается вниз, а мелкие камушки стучат о ребра. Юноша сидел на своем месте по левую руку от мертвеца не шевелясь. Ему мерещилось, что, стоит ему сделать лишнее движение, как старик из Бискупстунги набросится сначала на него,