Как пингвины спасли Веронику. Хейзел Прайор
с опозданием на три дня. И это после того, как он вел себя во время моего визита в его вонючую дыру. Непочтительно по отношению ко мне, но что еще важнее, он был непочтителен к памяти моего сына, своего покойного отца. Полагаю, он передумал только потому, что его захватила мысль о наследстве.
Пусть и дальше хочет стать миллионером. С чего это я должна поощрять распущенность и откровенную лень? Сейчас за моим немаленьким состоянием приглядывает несколько банков и Строительных обществ. Придется связаться с адвокатом и обсудить с ним завещание. Говорят, что родная кровь не водица. К сожалению, в нашем случае это совсем не так. Нет, похоже, кровь Маккриди совсем не сыграла свою роль. Мальчишке следует сделать что-то со своей жизнью, а не растрачивать мое состояние на выпивку, наркотики или еще что похуже. Решено. Наследство отправится в более достойные руки. Не позволю Патрику прикоснуться к моему состоянию своими грязными маленькими ручонками.
9
Патрик
Не могу избавиться от неприятного ощущения после разговора. Черт возьми, я сделал что мог, не так ли? Не сказать, что мне хотелось ей звонить, но внутренний голос все не унимался: «Просто сделай это, приятель. Просто позвони». Пришлось заставить себя. И как обычно, простой звонок превратился в настоящую катастрофу. Попробовал извиниться, но перепутал даты. Никогда не мог запомнить дни недели. Понедельник – рабочий день, это я знаю, но оставшиеся дни сливаются в один большой спутанный комок. В итоге я умудрился обидеть бабулю Ви, перепутав дату ее рождения, а потом закопал себя еще глубже, предположив, что она старше, чем есть на самом деле. Она здорово взбесилась. Если бы за сарказм награждали медалями, бабуля получила бы золото. Я так перенервничал, что произнес вслух слово «задница». А потом и того хуже – начал нести всякую чепуху, чтобы казалось, будто у нас нормальный, непринужденный разговор бабушки и внука. И вдруг я зачем-то ляпнул, что хочу стать миллионером. Это было очень странно и абсолютно неуместно. Надеюсь, она не подумала, что это какой-то намек.
Ну, хотя бы попытался. Думаю, я заслужил пива. Сейчас еще не совсем поздно – около десяти вечера – так что пишу эсэмэску Гэву и выхожу на улицу. Он всегда за то, чтобы пропустить кружку-другую, если дети уже спят.
Когда я вхожу во «Флягу дракона», Гэв уже там. Мы заказываем выпивку и забиваемся в угол бара.
– Ну что, как дела? – спрашивает он, сделав пару глотков. – Налаживается?
– Кажется, худшее уже позади, да.
– Молодец. Значит, Линетт осталась в прошлом?
– Извини, ты сейчас выругался?
– Понял. Слово на букву «Л» больше не произносим.
Наверное, хорошо, что я столкнулся с ней и этим каменщиком. Пусть эта встреча ранила меня в самое сердце и время было совсем неподходящее, но зато теперь все позади. Других вариантов и быть не может: Линетт больше нет в моей жизни.
– Я тебе вот что скажу… У меня теперь есть бабуля.
Гэв умеет заставить тебя почувствовать, будто все сказанное тобой действительно важно. Он молча и участливо