Дочь Роксоланы. Эмине Хелваджи
Две заколки вот тут, по одной на боковые пряди, еще пара сверху, и все это накрывается волосяной сеткой из тонких цепочек.
– Золотых?
– В по-настоящему хороших семьях – обязательно. И с диадемой, тоже чеканного золота. Камнями ее украшать – дурной вкус считается, тут нужен жемчуг. И вокруг тройного пучка на затылке – тоже жемчужная нить. Такая. Или вот такая.
Женщина вздохнула.
– Ну, няня, жемчуга-то у нас больше, чем у всех этих юных венецианок вместе! – утешила ее та девочка, над которой она сейчас трудилась. – И золота тоже. Мы ведь из самой хорошей семьи!
Они снова хихикнули и, лишь мимолетно бросив взгляд в зеркало, начали вертеться друг перед другом – им так было куда привычнее. Придирчиво осматривали новые прически, трогая, поправляя каждую прядь, бурно споря по поводу того, хорошо ли она лежит и какой жемчуг тут смотрится лучше – искристый кивилцим или розовый пембе.
Няня и кормилица украдкой переглянулись.
– А есть и другие прически, еще красивее, – заговорила Басак-ханум, может быть, чуть торопливее, чем обычно, – вот, посмотрите, как раз к вашим кудряшкам.
Она быстро перелистала книгу и распахнула ее на странице с изображением стройной светлоликой девушки с длинными белокуро-рыжеватыми локонами, волнами ниспадающими до плеч.
– Да ну ее, няня, такие у нас все носят, – отмахнулась одна из девочек, – и служанки Гюльфем-хатун, и старшая банщица, хотя она-то с такими локонами на заросшую верблюдицу похожа. – Девочка прыснула. – А вот тот зачес, что ты нам сделала, это да… Как он, говоришь, называется?
– Делла Франческа, – чуть помедлив, ответила няня. – А второй – ди Креди. По имени той, которая под венец шла с таким вот волосяным убранством. Была это внучатая племянница дожа… вот уже и забыла, какого именно. Да и ее-то имя помню лишь по прическе.
На сей раз обе девочки засмеялись одновременно. Они вообще были хохотушки.
– Няня! Ты… ты такое носила? Может, у тебя и локоны тогда светлые были?
– Отчего же нет, – сейчас в голосе женщины звучала легкая грусть, – очень даже были. И кожа молочного цвета, как на этом вот рисунке. Для этого особые шляпы есть. Поля широкие, чтобы лицо в густой тени, а верх открыт: волосы пропусти сквозь него, потом служанка их тебе волной по спине рассыплет, расчешет черепаховым гребнем… И сиди себе на балконе, позволяй солнцу их выбеливать. Основное занятие для юницы из хорошей семьи. Чтоб когда под венец идти, твои локоны если не льняного цвета были, то хотя бы пшеничного. Зря, что ли, думаете, меня «Басак» прозвали?
Девочки промолчали, явно растерявшись. Такое с ними бывало редко.
– Так я и говорю, – спохватилась Басак-ханум, – к вашим кудряшкам ди Креди лучше подойдет. Вам-то волосы осветлять незачем, они у вас и так золотистые: что от отца, что от матушки.
Кормилица, все это время молчавшая, одобрительно кивнула и тем привлекла к себе внимание одной из девочек.
– Скажи, Эмине, а ты тоже была вот такая? – Девочка жестами показала нечто стройное и пышноволосое в духе того рисунка, на