Журнал «Иностранная литература» № 01 / 2011. Группа авторов
меня же занимало другое: как это сделано? Думаю, именно этот вопрос должен волновать писателя, то есть ребенка, который таковым намеревается стать. “Писатель видит на странице готовые строчки, которые вызывают мощные чувства и рисуют картины в сознании читателя. Как же это делается?” Помню, какое сильное впечатление произвел на меня Джек Лондон. Помню, как я однажды взял в библиотеке “Мадмуазель де Мопен” Теофиля Готье, от которой у меня горели уши – очень сексуальная книжка. Выбирая книгу, я смотрел на название: например, мне понравилось название “Идиот” какого-то Достоевского… Мой отец, как я позднее обнаружил, осторожно присматривался к тому, что я читаю, и убедился, что в большинстве своем это мистика, истории о загадочных преступлениях и приведениях. Как-то раз, когда мы были в гостях у деда – а у деда моего была прекрасная библиотека, – отец взял одну из книг и сказал: “Вот, ‘Зеленая рука’[4]. Жуть, мурашки по коже. Полистай-ка ее”. И пока взрослые распивали чаи с пирогами, я просидел все воскресенье в углу, читая эту книгу. Отец схитрил: книга была вовсе не про зеленую руку, а про юнгу, “зеленого” еще матросика на шхуне. Меня она увлекла, и я пристрастился к морской тематике, что привело меня затем к капитану Хорнблауэру[5] и подобным приключениям.
А. В. Вы когда-то рассказывали о том, как начали заниматься сочинительством в школе с научным уклоном в Бронксе.
Э. Л. Д. В этой школе я пережил тяжелые времена. Там учились очень умные дети, некоторые просто невыносимо умные: кое про кого можно было предсказать, иногда безошибочно, что их ждет Нобелевская премия по физике. (Смех в зале.) Я спасался от них на нижнем этаже, в литературном журнале “Динамо”, там меня впервые опубликовали, напечатали рассказ “Жук”. В то время я читал Кафку и сочинил историю об этимологическом превращении в кафкианском духе. Затем я решил изучать журналистику. Не сказать, чтоб это мне нравилось – просто я получил возможность писать. Как-то нам было велено взять интервью, и я с этой целью отправился в город.
А. В. Нужно было побеседовать с какой-нибудь яркой личностью?
Э. Л. Д. Да. Я пошел и взял интервью у дежурного на служебном входе в Карнеги-холл. Его звали Карл, он был еврейский беженец из Германии, потерял всю семью. Очень славный старик. На работу ходил в коричневых брюках и синем саржевом пиджаке, с вечера приносил с собою еду в бумажном пакете и термос с чаем и пил чай по старинке, как привык в Европе: прикусывал кубик зубами и потягивал чай через сахар. Все знаменитости его обожали. И Горовиц, и Тосканини называли его просто по имени. Он отлично разбирался в музыке. Вот у этого старика Карла я и взял интервью. На следующий день учительница вызвала меня и сказала: “Это лучшее интервью из всех, что мне приходилось читать в этой школе. Мы напечатаем его в школьной газете, но прежде пускай кто-нибудь из ребят съездит в Карнеги-холл и сфотографирует Карла, и мы поместим снимок там же”. – “Думаю, ему это не понравится”, – сказал я. “Почему?” – спросила она. “Понимаете, Карл очень застенчив”, – ответил я. “Застенчив?
Роман английской писательницы Лилиан Бекуит (1916–2004). Вероятно, Доктороу сочиняет или ошибается: “Зеленая рука” впервые опубликована в 1967 г., когда ему было 37 лет.
Горацио Хорнблауэр – вымышленный персонаж, офицер Королевского британского флота в период наполеоновских войн, созданный писателем С. С. Форестером.