Война и мир солдата Панкрата. Сказка-фарс. Пётр Лаврентьев
развязали, извинились и на руках, жалея мои межпозвоночные диски, восторженно понесли к государю. Его величество Горох, всю историю услышав, расчувствовался не по-царски, рядом с собой на трон посадил, приобнял вполсилы и говорит:
– Награда за Джомолунгму – это само собой, но вот за спасение единственной дочери моей я перед тобой в неоплатном долгу. Сейчас же указ напишу о присвоении тебе звания полковника и скажу казначею, чтобы денег тебе насыпал в чемодан. Не всё ж сволочам богато жить, пусть и у тебя копейка в хозяйстве заведётся. А то народный герой без носков по моему царству ходит – это ведь непорядок, верно?
– Верно, – соглашаюсь. – Непорядок без носков.
А самому вдруг грустно-грустно стало: выходит, все мои мечты сбылись, всё сейчас исполнится и больше мне мечтать будет не о чем. Такая тоска накатила, что хоть ложись да помирай.
Горох Горохович насчёт меня указ диктовать начал, казначей деньги отсчитывать в чемодан, а я вышел на двор покурить да мысли свои обдумать. Глядь, собачонка у моих ног трётся – та самая собачонка, что на Эвересте от меня ускакала. Видать, побегала она, побегала на чужбине, да от тоски обратно в родные края подалась. Так оно и бывает: сколько по свету не рыскай, а всё равно домой возвращаешься. И для меня в любом интересном путешествии только один замечательный момент преобладает – это когда ты порог родного дома переступаешь. Ну, а коли уж собачка из Гималаев вернулась, то, думаю, настала пора и мне в обратный путь собираться.
Глава 10
Тут ко мне на перекур Иван Дурак вышел, и я, в сентиментальности чрезмерной пребывая, поделился с ним своими мыслями. Иван Дурак на это сказал авторитетно:
– Каждый, кто о материальных благах мечтает и, в конце концов, получает их, тот становится ужасно несчастным – смысл жизни для него теряется. Не живёт он дальше, а просто ваньку валяет и дурью мается бессмысленно. Вот и ты, Панкрат, нынче стал дополнительным научным подтверждением этой давней прописной истины, хотя и без тебя у меня перед глазами полным-полно примеров – я ведь как-никак во дворце живу, среди финансовых тузов и богемы всякой вращаюсь. Ох, и жалкая же это публика, скажу тебе, эти субпассионарии чёртовы! Им кажется, что они знатны да величавы, а на деле ничем не отличаются от обычного деревенского коробейника, только масштабы побольше. Коробейник мечтает скопить денег на новую избу, скапливает, строит – и некоторое время счастливым ходит. Мои же не об избе, а о новых яхтах, отелях, часах с бриллиантами вожделеют, но после их приобретения счастливы ровно столько же, сколько и их деревенский собрат. Их счастье недолговечно, и от того они волнуются сильно и новые цели себе ставят. Но ума хватает лишь на повтор того, что уже сделали: купили машину дорогую – три дня счастья обеспечено, а потом пустота. Чтобы её заполнить, покупают яхту – неделю веселятся, а потом опять в душе тоска и неустроенность. И так до бесконечности. И не могут понять