Мерцание страз. Рахиль Гуревич
швейной машинки со столом, мама установила её для красоты, как декор помещения, хотя машинка была рабочая – та тихая ножная, на которой маме приходилось шить в Москве после решения суда. Часто ночами мама стала смотреть видео с выступлением фигуристов, их приносил Кот. Если назавтра не было утренней тренировки, мама разрешала смотреть видео Инессе. Так Инесса узнала всех чемпионов фигурного катания, начиная с махровых годов. Обращала мама внимание в основном на костюмы. Мама почти всё критиковала, лишь в платье одной фигуристки от дома Валентино за десять тысяч долларов мама изъянов не нашла, мама очень горевала, что эта фигуристка так и не стала олимпийской чемпионкой – получалось, что платье такого изысканного бренда не принесло удачу, маму это очень волновало: почему так произошло? Мама сделала неутешительный вывод: костюм важен, но фигкатание прежде всего спорт, а не театр, она не волшебница и не может заговорить костюм на удачу, но как же и маме, и Инессе хотелось, чтобы именно их костюмы приносили только удачу, обязательно удачу и даже призовые места, что даже на региональном уровне было почти нереально, всё-таки Шайба – город хоккейный, а фигурка – просто приложение. Поэтому и тренеры-то в ледовом дворце ходили такие важные, строили из себя не пойми чего – только во дворце у них и был авторитет, а на серьёзных турнирах важничали исключительно тренеры синхронисток, остальные же имели несколько прибитый (тщательно скрываемый под маской высокомерия и каменной мимики) вид на фоне именитых тренеров лучших клубов и спортшкол страны.
Когда Инесса училась во втором классе, дед Лёд принёс ей роскошные подарки: и модную куклу, и много дисков с мультфильмами, новые диски для магнитолы и даже розовый хоккейный шлем. Постепенно Инесса переехала жить на кухню, а вся квартира превратилась в швейную мастерскую. На стеллажах лежали рулоны тонких материй, на штырьках, торчащих из стены, разместились бобины с нитками всех оттенков спектра. Прозрачные мешки с переливающимися блёстками кичились на полках третьей комнаты. На потолке установили огромный пропеллер, а на балкон вывели трубу, мама называла её вытяжкой. Балкон превратился в отдельную мастерскую, мама клеила стразы на балконе и расписывала акрилом ткани. Она надевала специальный намордник-респиратор, защитные очки, а на руки – невидимые перчатки. Процесс наклеивания был самым трудоёмким.
Но потом в мастерской появился другой клей, не такой вредный, надобность клеить на балконе пропала, но труба-вытяжка по-прежнему вела на балкон – работала в цеху постоянно. После появились самоклеящиеся стразы, стразы на паутинках с заданным рисунком, но лучшие камни-стекляшки по-прежнему продавались без клеевой основы. Инесса росла и всё чаще помогала маме с наклейкой страз. Постепенно к ним домой стали приходить не только фигуристы, но и бальные танцоры и танцовщицы с невыполнимыми просьбами – например, чтобы заломов на рукаве фрака партнёра при поднятии руки не случалось. Но мама как могла старалась исполнить нереальное