Мерцание страз. Рахиль Гуревич
не при делах, мы не виноваты!
– А мне плевать! Всё равно бы убила. Дед твой всю жизнь с сервантом прожил, фигурки стали его жизнью, пойми ты. Такие люди шизоиды, у них привязка.
– Да. – Корней как бы отмахнулся от Стаси. – Я привык, что всё из-за нас. Макарий мёртв, тяжесть вины за его смерть легла на меня, несмотря на всю мою несознанку. Но всё это только начало, вступление, как говорил наш учитель русского, – Корней вроде как очнулся и кажется почувствовал Инессино недоумение.– Ноги затекли окончательно. – Корней отодвинул табуретку, встал и продолжал рассказ стоя.– Когда на стрессе попал на турнир по гандболу, пока там сидел, почти забыл о произошедшем. Мне казалось, что болельщики – самые близкие для меня люди, и что я нейтрален, в принципе мне всё равно, за кого болеть. Все болели за наших, за своих – я болел за тех, кто проигрывал, пусть они были не наши, пускай. С тех пор в душе я всегда болею за проигрывающих, это мой секрет организатора – это так… недолгое отступление.
– Недолгое… А время видел? Вона: – Стася указала на окно. – И постреливать меньше стали.
Корней стал ходить, нервно заламывая руки.
– Стася, дорогая любимая Стася! – Стася встрепенулась, Инесса заметила это. – Ты ж меня вопросами отвлекаешь, ты со мной споришь, издеваешься, испытывешь моё терпение.
– Я молчу.
Корней подразумевал под «любимой Стасей» определения «тупая» и «Стася ты дура», но Инесса восхищалась Стасей, она как заправский обвинитель ничего не принимала из доводов Корнея на веру, потому он и стал оправдываться.
– Будем считать, что первую игру я выиграл. Реально, пока шло всё это разбирательство, устроенное дедушкой, я стал азартным. Азарт у меня связан исключительно с личными поединками, я во что бы то ни стало, хотел всех убедить, как НЕ было на самом деле. Но дальше пошли совсем не игры, а подлючее судейство, как в фигурке, не в новом году будь оно помянуто.– Корней сел и нахмурился.
К фигурке, фигурному катанию, отношение в городе сложное. С одной стороны все им занимаются, с другой стороны слагаются анекдоты о его судействе. Город ни на что не претендовал в традиционном фигурном катании, кроме синхронисток, в синхронном постоянное раньше происходило рубилово, которое интересовало город – команда до последнего времени шла четвёртой, стать третьими стало для команды делом времени, город интересовался борьбой, болел. Можно сказать, что спортшкола по фигурному катанию работала на синхронисток, воспитывая кадры – одиночники не добивались успехов на редко выпадавших этапах Кубка России. Корней, предводитель болельщиков, по заданию администарции обязан был присутствовать на серьёзных выступлениях команды синхронисток и болеть, но, положа руку на сердце, он, как и многие любители хоккея, недолюбливал и фигурку, и синхронисток, одетых и загримированных как клоны, одиночников же просто не считал за людей. Ему сложно было перестроиться с буллитов и офсайдов на систему, где всё решает голос судьи и технического контролёра, где неясное ребро ставится там, где его и не было, а недокурт моргнут, если нужно, где оценка по компонентам