Анна. Павел Игоревич Шаповалов
разума. Но даже эта ночь, что стала весьма и весьма насыщенной для меня на события и более того, крайне комичной, тоже протекала без каких-либо снов.
Когда подступала утренняя пора и уже начинало подниматься солнце, оно безусловно заглянуло и в мою палату, в виду огромных окон, на которых вовсе не было и намёка на хоть какие-то занавески, я заворочался во сне и попытался отвернуться к стене, хоть итак лежал очень далеко от окна, но даже это не спасало меня, в этот день с самого раннего утра было необычайное зарево солнца, или это была особенность этих земель, чем ближе к Мексике тем ярче, жарче и насыщеннее солнце, или эта сторона палат была действительно настоящей пыткой для пациентов, потому что им приходилось терпеть такие утренние деньки изо дня в день, по много недель и кому-то, по много лет. Наконец не желая терпеть этой муки, потому что помимо этого яркого лучезарного света, солнце уже начало греть, мне стало жарко и я просто напросто встал, оделся и вновь последовал в санитарную комнату, чтобы хотя бы умыться и прийти в форму, пока другие спят, я намеренно не стал никого будить, потому что хотелось побыть ещё немного здесь, чтобы попытаться понять некоторые детали произошедшего здесь и найти чего-то съестного. Умывшись я вдруг на минуту замер и понял, что Макс мог в чём-то нам соврать, но проверить его слова можно было запросто, ведь на каждого из постояльцев этих мест обязательно имеется история болезни, где подробно изложен анамнез их заболевания и развёрнутый анамнез жизни, я прошёлся по коридору на цыпочках, чтобы не разбудить никого и дойдя до медсестринского поста я полез в одну из тумбочек, где вчера и заметил эти самые истории болезней. Я начал рыться в них, перебирая то одну, то вторую, то третью и наконец нашёл нужную мне, на жёлтой от старости, потёртой бумаге около колонки “Фамилия и имя” красовалось имя, написанное жирным и уверенным шрифтом: “Макс Кэмерон”, я присел за стол и принялся перелистывать эту историю, она была крайне и крайне толстой, я успел даже заметить, что эта история была даже толще чем все остальные, это не могло меня не заинтересовать и дойдя до листа совместного осмотра, в графе анамнез заболевания я и вправду нашёл очень широко развёрнутые записи его лечащего врача, почерк этого врача был не самым разборчивым, к огромному сожалению, но после двухлетней совместной работы в резидентуре с врачом, которая писала просто чертовски непонятно, этот почерк я мог читать более чем уверенно.
“Макс Кэмерон начал употреблять наркотические средства с 1968 года, в возрасте 16 лет, начало их употребления связывал, со слов самого пациента с проблемами обусловленными переживаниями в личной жизни, семья, девушка, употреблял ЛСД, затем перешёл к употреблению кокаина и в возрасте 17 лет впервые попробовал мефедрон и героин, в дальнейшем многократное количество раз попадал в наркологическое отделение, откуда выписывался в состоянии ремиссии, около полугода назад не вернулся домой, был обнаружен в психиатрическом диспансере города Остин, штат Техас с признаками парафремной