Признания новобрачного. Ванесса Келли
поднес записку к носу и принюхался.
– Да, судя по всему, все так и есть. Кто-то любил малыша и заботился о нем. Возникает вопрос, почему от него отказались, причем столь странным способом?
– Думаю, потому что он в опасности, – не скрывая сарказма, проговорил Гриффин и всплеснул руками. – По-моему, все это ерунда. С какой стати вдруг младенец окажется в такой страшной опасности, что его придется прятать в борделе? И почему со мной?
Доминик несколько секунд напряженно думал.
– Возможно, потому что бордель – последнее место, где будут искать высокородного младенца. А у тебя репутация опасного человека, которого лучше не задевать. Могу добавить, что эта репутация вполне заслуженная.
– Полагаю, это комплимент? – огрызнулся Гриффин.
– Мне интересно, – задумчиво проговорил Доминик, – почему эта женщина выбрала тебя – именно тебя. Скорее всего она тебя знает.
– Меня знает много женщин, – выпалил Гриффин. – Главный вопрос – какого черта она оставила крошечного младенца на моем пороге?
– Вероятно, она думает, что ты понимаешь, каково это – быть брошенным.
Гриффин инстинктивно вздрогнул, потом замер и постепенно жестокие слова вызвали в нем холодную ярость, быстро захлестнувшую все его существо. Он годами учился справляться с неконтролируемыми эмоциями, и часто ему это удавалось, но люди, постоянно находившиеся рядом с ним, знали, что обсуждения некоторых тем при нем необходимо избегать. Те, кто случайно поднимал в его присутствии запретную тему, никогда больше не повторяли такой ошибки.
Кроме Доминика, естественно. Он слишком много знал и никогда не стеснялся использовать это знание себе на пользу.
– Я бы посоветовал тебе соблюдать осторожность, мой друг, – тихо сказал Гриффин.
Тот безразлично пожал плечами.
– Я сказал то, что думал.
– Полагаю, ты подумал недостаточно.
Доминик склонил голову, выражая раскаяние.
– Вернемся к нашей проблеме, – продолжил Гриффин звенящим от сдерживаемой ярости голосом. – Я был бы чрезвычайно признателен, если бы ты забрал у меня этого проклятого младенца, пока с ним ничего не случилось.
– Я не стану этого делать, – почти весело заявил Доминик. – Маленький Стивен определенно должен остаться здесь.
Гриффин потрясенно разинул рот.
– Шутишь!
– Вовсе нет. – Доминик встал. – Я склонен согласиться с дамой под вуалью. – Он сделал паузу, и по его лицу скользнула странная тень, которую он отогнал, тряхнув головой. – Твое заведение – идеальное место для ребенка, над которым нависла опасность. Стивен останется здесь, пока я не закончу расследование. Если повезет, я узнаю все о его родственниках в течение пары недель.
Гриффин вскочил.
– Пара недель? Исключено! Кто будет все это время заботиться о младенце? Я даже не знаю, достаточно ли он взрослый, чтобы быть отнятым от груди! Кто подумает об этой маленькой детали, позвольте вас спросить?
– Об этом можно не волноваться! –