Самая страшная книга 2022. Александр Матюхин
столы, кивнул на ключи. Они лежали там же, где Герберт их оставил. Каких-то полчаса назад.
Из города он ушел ночью. Денег почти не осталось, и Герберт ругал себя последними словами за то, что вообще приперся в Кале – главный перевалочный пункт английской армии на континенте. В тридцати милях на юго-западе лежал Булонь-сюр-Мер, торговый и рыболовный город, не интересный военным. Вот туда-то и надо было сразу направляться.
До Булони он добрался без приключений, а там, в порту, в первый же день сговорился с капитаном торгового судна. Они шли на юго-запад через Гавр и Шербур аж до самого Бреста, там перегружались и возвращались в Англию. В команде был недобор, и Герберт вспомнил, что в юности долгие годы ходил с отцом на двухмачтовом рыболовном траулере.
После короткой беседы они с капитаном ударили по рукам, и Герберт получил не только возможность попасть в Англию и бесплатную кормежку, но и жалованье в восемь пенсов в день. На фоне такой удачи казалось несущественным, что родные берега, такие близкие здесь, в самом узком месте Ла-Манша, он увидит нескоро.
Это не страшно. Амелия и малышка Элис подождут еще чуть-чуть. Осталось немного.
Конечным пунктом судна был Лондон. Герберт мог бы сойти раньше – в Саутгемптоне или Портсмуте, откуда было рукой подать до дома. Но рядом с сердцем он хранил мешочек с чужими зубами. Мешочек, который сделает его богатым. А лучшую цену дадут только в одном месте. В Лондоне.
Лондон всегда представлялся Герберту чем-то величественным, монументальным и возвышенным. Как-никак, столица империи и центр всего цивилизованного мира. Реальность оказалась иной.
Он вспомнил осаду Сьюдад-Родриго и подвал в старом здании больницы, куда они ворвались во время штурма. В тот подвал французы сносили больных и раненых, чтобы, если осада будет снята, запустить к ним врачей. Но осада шла две недели, и ни один доктор так и не добрался до этих больных. Зато к ним проникли крысы. Герберт до сих пор помнил эту картину – сотни, тысячи серых тварей, обгрызающих человеческие трупы. Шуршание, писк, короткие яростные драки – и постоянное, непрерывное движение.
Он смотрел на сутолоку лондонских улиц – и перед глазами вставал тот подвал. Портовые кварталы, да и весь Ист-Энд, заполняли одинаковые серые люди, не останавливающиеся ни на мгновение. Крики возниц, телеги и фургоны, пробирающиеся сквозь толпу, грязь и вонь, – нет, это был не тот Лондон, что мнился ему раньше.
В фешенебельном Вест-Энде, впрочем, все было уже не так плохо. Публика почище, коляски побогаче, да и мостовые здесь явно мели. Герберт долго выспрашивал, где находится Харли-стрит, о которой он читал в газетном объявлении Эдварда, но прохожие либо пожимали плечами, либо вовсе не замечали его. Наконец один благообразный господин в модной шляпе сжалился над ним и объяснил дорогу.
– Никак врача ищете? – спросил он под конец.
– Да… Дантиста.
– О, там их много, – улыбнулся незнакомец и приподнял шляпу, прощаясь.
Харли-стрит оказалась почти на окраине Лондона. Она упиралась