Семь желаний Генриетты Мадей. Досжан Тулегенов
меня раздражало, что она чинит препятствия. – Чтобы найти Нивенну, я пойду на этот шаг.
– Отпусти меня, Дерек, – попросила она шепотом.
Я отпустил ее. Кажется, у нее закружилась голова, потому что она поднесла руку ко лбу. Кристина отошла от меня на пару шагов. Я развернулся и пошел дальше. Кристина шла в нескольких метрах за мной. Кажется, силы вновь вернулись к ней, потому что я услышал, как она прибавила шаг. Догнав меня и продолжая идти за мной, она продолжила задавать вопросы:
– Почему ты идешь на это? Я бы поняла, если Нивенна была для тебя дорога, а Леррой был единственным, кто может помочь. Но ты не знаком с ней, а Леррой явно не единственный. Неужели нет других?
– Есть, но я тебе уже сказал, что это самая выгодная сделка.
– Пожалуйста, Дерек, не надо. Что ты хочешь? Позволь, я дам тебе что-нибудь. Но, пожалуйста, не делай этого. Ты не только погубишь ее, но и меня тоже. Даже если нам удастся найти Нивенну, каждый раз я буду вспоминать этот день, как самый худший день в своей жизни. Ведь я ничего не смогла противопоставить убийце. Нет. Я в каком-то роде сама стала убийцей. Пожалуйста, остановись. Скажи мне, что ты хочешь?
Последние слова у нее совсем не шли и захлебнулись. Она внезапно остановилась, присела и тихо заплакала. Я прошел несколько метров, держа в голове мысль, что не остановлюсь, но чем дальше я отходил от нее, тем сильнее эта мысль трещала и рвалась по швам, пока окончательно не умерла. Я остановился.
Развернувшись, я посмотрел на Кристину. Она сидела под одиноким фонарем и казалась каким-то комочком. Плечи ее периодически вздрагивали, она уперлась лицом в левую руку, которую положила на колени.
Она готова пойти на все, чтобы спасти чужую жизнь, а я готов пойти на все ради своего желания. В голове продолжали мелькать слова Генриетты. Они говорили, что я должен помочь Кристине найти Нивенну, и эти слова отчетливо направляли мое внимание на слово «помочь». А данная ситуация никак не походила на помощь. Ее, скорее, можно было назвать гибелью.
Я подошел к Кристине и сел рядом. Она не смотрела на меня, продолжала реветь, вздрагивая. Я просто сидел около нее и ничего не чувствовал, кроме усталости и глупости. Усталость была, потому что в последнее время мне надоело двигаться в каком-либо направлении, а двигался я в основном по направлению к очередному убийству, а чувство глупости присутствовало, потому что мне нужно было слушать рыдания этой девушки. Невольно я даже подумывал о том, чтобы, наконец, успокоить Кристину с помощью гипноза. Это действительно могло решить проблему. Но, признаться честно, я боялся рисковать. Ведь я не знал, что на это скажет Генриетта. Покажется ли ей гипноз Кристины помощью? Если нет, то я провалю задание.
Но тут я заметил, что Кристина немного успокоилась, стала меньше шмыгать, подняла голову, вытерла глаза о рукав. Она продолжала изредка очень быстро глотать воздух, как будто сейчас начнется новая истерика, но она не начиналась. Глаза у нее покраснели и припухли. Она повернулась ко мне спиной, чтобы не показывать свое лицо, и смотрела куда-то в сторону. Я чувствовал, что пора что-нибудь сказать.