Свадьба в войну. Н.Халзарэль
Спросила Варя.
– Часа три.
– Успеем. Ну за работу помощничек.
Сказала новоявленный повар танкового взвода и развернув Анисима лицом к двери, слегка подтолкнула его к выходу.
И работа закипела. Пара – повар с помощником, всё делали обстоятельно спокойно, но молча. Она потому, что за два года на чужбине приучилась делать всё молча, всё равно никто её не понимал. А он, потому что понимал, что ничего не понимает, что надо делать, но ему это нравилось. Он здесь на войне хоть пару, тройку часов почувствовал себя, как до войны, когда его Варюшечка готовила, а он что-то мастерил или просто сидел и смотрел на неё. И сейчас он на миг представил себя в то время. Но чёрные думы, память тут же опустили его на землю. В конце 43 года, он получил письмо от соседей, что его Варюши больше нет. Она умерла. Как, где, ничего не написали. То ли не знал сосед, то ли не захотел расстраивать Анисима Прокопьевича. Вот только пять слов – Ваша жена Валентина Ивановна умерла! Вот и всё, что осталось у него от неё. Нет, осталась ещё память, светлая, чистая, как родниковая вода и дети! Где, как они. Что с ними?
Так прошло время и через два с небольшим часа, Варя присела и спокойно сказала:
– Всё первое и второе готово.
– Как, уже? Спросил Анисим.
– Да. А что тут такого. Я и за полтора часа одна суп варила. А с таким помощником, и борщ, и жаркое, и картошку на шкварке. И делов-то.
Сказала Варя и улыбнулась Анисиму.
– Как, и жаркое? А борщ с мясом по три сто грамм на едока? А картошка не на вине? Ты меня не обманываешь девка?
С напускной строгостью спросил Анисим.
– Не обманываю дядечка. Вот сами и посмотрите. Вот борщ с мясом.
Варя зачерпнула черпаком из кастрюли и в черпаке оказалось столько мяса, что старшина тут же успокоился.
– Вот жаркое по три сто грамм мяса на каждого едока. А вот и картошечка на шкварке. А вот и соус сметанный с чесноком.
Сказала Варя поочерёдно открывая большие сковородки и кастрюлю с белой приятно пахнущей жидкостью.
– А соус зачем и, как его едят или пьют? А это не из вина? Ну ка сознавайся. Сказал старшина.
– Нет, не из вина, Анисим Прокопьевич. Это сметана с чесноком, но особым способом сваренная. Им поливают и мясо, и картошку, а некоторые даже просто макают в него хлеб и едят. А наш хозяин, чтобы ему пусто было, немчура проклятая, даже запивал шнапс своего приготовления. Самогон, значит по-нашему.
Сказала Варя довольная своей лекцией.
– Ну тогда давай пробу снимать.
Сказал старшина и прошёл к раковине вымыл руки и присел к столу.
– Чего снимать? Какую такою пробку? Вы сами запретили мне про вино говорить.
Сказала Варя и удивлённо посмотрела на своего помощника.
– Не пробку, а пробу снимать. Это значить я буду проверять твою стряпню на вкус – борщ, жаркое, картошечку и сусу эту. Или, как он называется?
Сказал старшина и уселся, ожидая немедленного выполнения своего приказа.
– Это кто будет проверять на вкус? Вы? А вы, что знаете какой на вкус должен быть борщ? Или жаркое приготовленное