Мой Черный Князь. Марья Цепиш
должны принадлежать всем россиянам, оказались в частной собственности? Сокровища наших общих родных краев варварски вырывают из земли, продают нам по грабительской стоимости и качают за границу, и деньги, принадлежащие всей стране, попадают в карманы кучки самых наглых и подлых. А реклама предлагает нам радоваться этому, гордиться чьей-то жадностью и тем, что мы платим за наши же собственные ресурсы непомерные деньги. Особенное горе испытывают те, кто живет на съемной хате. Например, я. Если бы у меня не было сестры, с которой мы совместными нечеловеческими усилиями кропотливо собираем свой жалкий семейный бюджет, то я давно бы поселилась в коробке из-под холодильника.
Продолжаю собираться на работу. Надеваю юбку, свитер и теплые колготки. Закутываюсь в болоньевое пальто на пухе и пере (так на этикетке написано), нахлобучиваюсь шапкой, сверху – капюшон, обматываю шарф вокруг шеи. Запрыгиваю в сапоги. Выхожу на улицу и понимаю, что на самом деле мое пальто сшили из рыбьего меха. А вот перьев там – ни клочка. Я окунулась в декабрь. Мне так холодно, будто я не в пятнадцати слоях одежды, а в сетке для форточки и в лаптях. Зима внезапно стерла все следы вчерашнего праздника. Даже мои нарциссы в банке из-под гранатового сока чуток подвяли, будто расстроились от несправедливости, учиненной природой. Так вчера было или нет что-то похожее на весну?
Когда в Ростов врывается метель, это всегда неожиданно. Естественно, коммунальщики не успели переобуть автобусы и маршрутки в зимнюю резину и, как говорится в анекдоте, на призыв властей воздержаться от управления транспортом в гололед откликнулись только коммунальщики. Я двадцать минут почти ползком добиралась до конечной остановки, чтобы мне хватило места в автобусе или маршрутке, но, к ужасу, обнаружила там толпу зябнущих сограждан. Пока шла сюда, мне не встретилось ни одного уезжающего в центр транспортного средства. Наверное, по нужному нам маршруту сегодня пустили какой-нибудь автобус-призрак. Именно поэтому мы видим только пустую дорогу, на которой застыли мутные потоки накануне прорвавшей канализации и кучки снега.
Автобус, который доезжает аккурат до середины нужного мне пути, прибыл к остановке через полчаса. Когда живой поток втянул меня в автобус, я не чувствовала ног и лица. Села на пластмассовое кресло и чуть не упала в обморок от нестерпимого холода. Кое-как доползли до Центрального рынка. Плотность людей на кубический сантиметр пространства, наверное, превосходит плотность металла, крошечная таблетка из которого весит более пятидесяти килограммов.
Очень не хотелось идти пешком до банка по такой погоде целых пять остановок, но на остановке «Буденновский/Садовая» будто происходил митинг. Ни в один автобус мне не втиснуться. Это я понимаю сразу и не трачу время на ожидание. Лучше побегу-ка я до банка, авось не затеряюсь среди сосулек. Я пробежала метров сто и поняла, что с моими ногами происходит нечто страшное – в них начинает замерзать кровь. Юг, блин. Посреди марта зима вдруг решила вернуться. Мне не дойти до банка без дополнительного утепления. Здесь слишком