Пути непроглядные. Анна Мистунина
не доверить ему и выбор пути?
Но прежде, чем Рольван всерьез решил прибегнуть к этому способу, Торис высказал другую разумную мысль. Гвейр родом из Каэрдунских предгорий, где у его семьи было небольшое владение. Почему бы не поехать для начала туда, а в остальном положиться на бога?
– Волк бежит к своему логову, – сказал тогда Рольван.
И вздрогнул, сообразив, что попал в точку.
– А охотники за ним, – подхватил Торис. – Паршивые дрейвы те же волки!
– Значит, на юг, а там посмотрим. Не мог он совсем не оставить следа! Будем расспрашивать в тавернах, на постоялых дворах, и… пусть нас ведет сам бог.
– Ты в храме-то был?
Рольван молча кивнул. Он пришел в храм перед похоронами и долго стоял, глядя в застывшее, неприятно-желтое в свете свечей, лицо отца Кронана. Долго беззвучно молился и прислушивался, надеясь получить хоть какой-то отклик, но его не было. Епископ ушел, бог, которому он служил всю жизнь, принял его в свой Надзвездный свет. Осталась лишь пустая оболочка. И месть – еще оставалась месть, и в ней было гораздо больше жизни, чем в этом холодном, неподвижном теле. Когда на гроб опустили крышку и прах навеки возвратился в прах, Рольван вздохнул с облегчением.
– Я дал клятву, – сказал он теперь, – дал клятву, что буду искать Гвейра, пока не найду. Он может покинуть Лиандарс, даже уплыть за море, и я тогда последую за ним. Может быть, мне придется искать всю жизнь. Поэтому, Торис… если решишь, что не хочешь дальше за ним гоняться…
– Ну вот еще, – возмутился в ответ Торис. – Хочешь клятву, вот тебе: пусть демоны мрака сожрут мою душу, если я не найду этого ублюдка и не спрошу, прежде чем снести ему голову, как он смел прикидываться моим другом!
Как бы ни поджимало время и не грызло нетерпение, перед отъездом еще нужно было посетить Эранда, поправлявшегося в своем городском доме под присмотром молодой жены. Рольван отправился туда вместе с Торисом. Раненый воин долго выспрашивал у них подробности ночного происшествия, которое пропустил из-за беспамятства, выразил свое сочувствие по поводу убийства епископа и проводил их с пожеланием непременно отыскать убийцу и обещанием быстро выздороветь и отправиться «бить канарцев за себя и за вас». На поправку он шел быстро, и друзья решили признать это добрым предзнаменованием. Их собственные раны еще беспокоили их, но ни одному и в голову не пришло счесть это препятствием для нового похода. Ноющая боль в плече беспокоила Рольвана меньше, чем нетерпение в мыслях, а к руке мало-помалу возвращалась прежняя подвижность. Что до Ториса, пара кровавых царапин наверняка казалась ему мелочью, вообще не стоящей внимания. Порою Рольван думал, что свалить этого быка можно только хорошим ударом тарана.
Простившись с Эрандом, разошлись: Торис направился к ближайшему кабаку, Рольвану же предстоял еще один важный визит, о котором за свалившимися бедами он чуть было не позабыл. Но, не в пример