Тюремщик. Дия Гарина
искушение вставить в видеоприставку любимый диск, Дэм сосредоточился на разговоре врача и ассистента, чтобы не пропустить удобный момент для возвращения. Даже лишняя минута, проведенная в Комнате, могла стать роковой. Чем дольше Дэмьен здесь находился, тем труднее ему было заставить себя возвращаться. Но остаться – значит умереть. Покинутое разумом тело проживет всего лишь несколько дней без воды и пищи. Дэмьен понял это очень давно и именно поэтому оказывался в Комнате лишь по крайней необходимости.
– Скальпель, – услышал он напряженный голос Эрнандо и понял, что операция уже началась.
– Возьмите, доктор.
Голос жреца Триединого оказался низкий и гулкий. Приятный тембр. Наверное, проповеди с таким голосом удаются отменно.
– Посвети мне здесь, Ганс. Да, так хорошо. Я сейчас разрежу, а ты медленно тяни.
– Осторожно, доктор!
– Ты меня еще поучи! Тяни…
– Сект! Задели!
– Сект! Держи здесь! Пальцем придави. Держи, я сказал!
В наступившей тишине было слышно только двойное хриплое дыхание. Дэмьен понял, что дела его плохи. Видимо, извлекая болт, артерию все-таки порвали. Значит, Комната станет для него могилой со всеми удобствами. А что там Эр сделает с его телом, Дэмьену было как-то все равно.
– Что будем делать, док? – напряженно спросил Ганс.
– Чтобы пережать артерию, а потом зашить, нужны специальные зажимы. У меня их сейчас нет – одолжил соседней больнице. Именно сегодня. Значит…
– Он умрет?
– Нет, если у тебя сильные пальцы, – Эрнандо говорил очень тихо.
– Что вы имеете в виду?
– Разрыв совсем небольшой. Ты прикрываешь его пальцем и держишь часа четыре. Все.
– В каком смысле «все»? Он умрет? – нотки недоумения в голосе Ганса мешались с раздражением.
– Нет, – тяжело вздохнул доктор Родригес. – Он не умрет. Разрыв затянется.
– Доктор, вы в своем уме?
– С тех пор, как повстречался с ним – не уверен.
– То есть вы утверждаете, что за четыре часа порез на артерии сам собой заживет?
– Да.
Дэмьен буквально почувствовал, как Родригес кивнул, рубанув воздух ладонью. Он всегда был щедр на жесты.
– Я не первый раз шью его, – продолжал врач. – Первый был больше года назад. С тех пор наблюдаю за ним. Его способности к регенерации потрясающие. Такое ощущение, что у него экс вместо крови. Я даже как-то попросил его о маленьком эксперименте… сделал небольшой надрез на руке.
– И?
– И на следующие сутки остался только шрам. Потом и шрама не осталось. К тому же у него явно был сломан позвоночник. Причем в нескольких местах. По всем правилам он должен быть мертв или полностью парализован. Но он взлетает на башни, как…
– Как шершень, – закончил за врача жрец. – Так вот он какой, знаменитый Шер. Давно наслышан и очень хотел встретиться. Встретился, хвала Триединому.
– Только