Пожать руку Богу (сборник). Курт Воннегут
мере выше талии) появляется что-то новенькое. Она делает это специально, чтобы развеселить нас. Сегодня у нее вся голова в завитушках, а назавтра – уже прямые волосы. Однажды у нее на губах даже была черная помада. Все это проявление такой изобретательности и щедрости с ее стороны – стараться поднять настроение людям со всех уголков света.
Одним словом, я стою в очереди и любопытствую у тех, кто стоит рядом: «Что это за язык, на котором вы только что говорили? Это урду?» Мы мило беседуем. Иногда не очень мило. Иногда даже так: «Если вам тут не нравится, почему бы вам не вернуться туда, откуда вы приехали, – в вашу маленькую славную претенциозную страну с маленьким славным диктатором во главе?» Однажды в этой очереди у меня даже обчистили карманы. Пришлось вызывать полицейского и давать показания. Короче говоря, в конце концов я добираюсь до прилавка. Я не хочу признаваться ей в своей любви. Стараюсь сделать каменное лицо. С тем же успехом она может смотреть на мускусную дыню – так мало информации на моей физиономии. Зато сердце чуть не выпрыгивает из груди. Я отдаю ей конверт, потому что хочу, чтобы она его взвесила и сказала, наклеил ли я необходимое количество марок. Если она говорит, что марок достаточно и проштампует конверт, дело сделано. Значит, обратно он ко мне не вернется. Марок как раз на нужную сумму, так что я смело пишу на конверте адрес Кэрол из Вудстока.
Затем я выхожу на улицу, где стоит почтовый ящик. Огромная лягушка-вол, ждущая, когда ее накормят. Я засовываю свои страницы ей прямо в пасть и говорю: «Ква-а-а-а!»
После этого я возвращаюсь домой. И я чудесно провел время, черт возьми.
Электронное общение ничего подобного не приносит. Вы остаетесь ни с чем. Мы все – танцующие животные. Так чудесно бывает проснуться утром, выйти на улицу и чем-нибудь заняться. Мы появились на Земле, чтобы валять дурака. И не позволяйте никому убедить себя в обратном.
Глава 7
По-вашему, арабы тупые?
Они подарили нам числительные.
Попробуйте-ка поделить столбиком, используя римские цифры!
11 ноября 2004 года мне исполнилось восемьдесят два. Каково это – быть таким глубоким стариком? Я уже не способен поставить машину ровно по линиям парковочной разметки, будь она неладна, так что нет смысла подсматривать, как я пытаюсь это сделать, – ничего интересного все равно не увидите. Да и закон всемирного тяготения стал обходиться со мной не так милосердно и дружелюбно, как раньше.
Когда вы доживете до моих лет (если, конечно, доживете) и у вас будут дети (если они, конечно, у вас будут), вы непременно спросите своих детей, которые к тому моменту тоже будут уже на полпути к смерти: «Что же такое эта жизнь?» У меня, кстати говоря, семеро детей, причем четверо из них – приемные.
Этот важнейший вопрос о смысле жизни я задал своему сыну, который работает педиатром. И вот что доктор Воннегут ответил дряхлому отцу-маразматику, еле держащемуся на ногах: «Знаешь, отец, я