Женщина-трансформер. Елена Нестерина
услышала я. И согласно кивнула.
После чего парень вскочил.
– Дай чистый пузырёк с кипячёной водой! – рявкнула я, собрав все силы. – С холодной!
Наверное, он шарахнулся от неожиданности – потому что грохнула упавшая на пол табуретка. Но куда-то убежал.
– Вот.
– Линзы!!! – заорала я.
Мальчишка шарахнулся снова. Орать я больше не могла. Но ему надо было сказать, чтобы он их… Чтобы их из меня…
– Вытащи у меня из глаз… линзы… Как получится. Но ногтями не скреби… И положи… в пузырёк… Обе… – после того, как я это сказала, мозги мои перешли на тёмную сторону.
И я ещё успела подумать, что до сих пор за всю жизнь ещё ни разу не теряла сознания.
Небо. Ясная высь, бескрайний горизонт, лёгкая вата облаков. Земля. Два последние шага по ней, оттолкнуться, взмахнуть крыльями – этот миг похож на начало оргазма, который затем длится столько, сколько сам полёт. Это восхитительно и бесконечно, потому что летишь и чувствуешь это всем телом. Чувствуешь счастье.
Но тело было не всё. Со мной не летели ни рука, ни нога. Жгло в боку.
Оп. Это что за фрукт? Точно, это мой косноязычный спаситель.
– Здравствуй, – сказала я ему.
Он склонился так низко, что я его хорошенько разглядела. И, наверное, даже улыбнулась.
– Здрасьте… – ответил он.
Тут же отшатнулся и уселся где-то там далеко.
Я скосила глаза на себя. Очень хорошо. А я-то думаю, чего мне так холодно. Лежим, значит, в голом виде, даже халатом не накрыты. Рука перевязана. Что-то налеплено на боку. Вот ведь гадский нанаец – но почему я человек?! Почему мои толстые ляжки снова со мной? Я подёргала левой ногой – есть контакт. А правая… Чем это она так перетянута, что не реагирует? Меня ждёт ампутация? Всё, сейчас у меня начнётся паника. Только не орать…
– Я вам хотел укол сделать… – донеслось до моих ушей, загоревшихся, как и всё остальное, паническим жаром.
У моего носа появился здоровенный пластмассовый шприц.
– Накрой же меня чем-нибудь! Стыдно же.
– Я укол…
– Накрой!
На меня бестелесным облаком легла ситцевая простынка. Я осторожно выковырнулась из-под неё лицом. Малый схватил меня за ляжечную часть левой ноги.
– Э, эй, у меня другая нога болит! – крикнула я в испуге. Потому что подумала: точно, с правой уже поздно что-либо делать, её и не удосуживаются даже лечить.
– Дык… Это… Всё равно же… – по-моему, парень посмотрел мне в лицо. Я сощурилась, чтобы в этом убедиться, но он снова нагнулся. И, хлопнув на самую целлюлитную часть что-то холодное – а, ватку со спиртом, принялся активно тереть её.
Ай! Как же больно! Раз всё равно куда, зачем он туда-то колет?! Стало быть, не много в моих ногах ещё жира, раз там так чувствительно. Это хорошо.
– Уколы в другое место делают! – возмутилась я.
– Я это… В другое не умею… Я людям первый раз укол делаю. Но это… Всё нормально вроде…
– Как – первый раз? А до этого кому?
– Это… коровам… Телятам, жеребятам…
– Ой! –