Русь святая – 2. Владимир of Владимир
творчество Эроса, наконец произнёс в слух: – Чувствуется рука мастера эротического стиля. Это у нас кто ж такой будет?
– Знакомец барышни Зинаиды Ивановны, мисьё Стас, настоящий художник.
– Знакомец Барышни?
– Истинно так.
– Так значит в этой комнате теперь вы живете? – Спросил наш жандарм, делая вид что утратил интерес к искусству эроса.
– В комнате? – Ключница выронила бронзовый нож и тут же его подняла, вновь порезавшись сунула палец в рот.
– Ну и когда здесь был в последний раз, ваш дружок месье Стас?
– Давно, прошлой весной. – Ключница смутилась и сунув нож себе в кармашек передника, вновь за теребила его кончик, вроде как сообразив что проговорилась, добавила: – Никакой он мне не дружок, по што меня оговариваете!
– Татьяна, ты же не глупая девушка, говоришь дружок барышни, а рисует и фотографирует тебя. Если бы он был дружок Зинаиды Ивановны, то и малевал бы её. Вот и выходит, что это твой дружок.
– Много вы знаете. Да он барыньку наснимал столько, только в ней нету этого, как его…
– Вдохновения? Шарма? – Подсказал Владимирский.
– Во, во, ентого тоже нету.
– Ну, это все голословные заявления. – Наш жандарм всем своим видом изобразил не доверие.
– Каки таки заявления? – Спросила Татьяна, руки которой, невидимыми спицами вязали паутину, которою для неё же развешивал наш жандарм.
– Бездоказательные.
– А это что ж! – И ключница подойдя к комоду, открыла дверку и извлекла на Божий свет дюжину фотографий, некоторые из которых были в рамках. Зинаида Ивановна не была по жизни красавицей, но под фотообъективом художника, в ряде случаев была представлена очень даже привлекательно.
– Это что же, у нас теперь такая мода, обнажёнными фотографироваться? – Разглядывая фотографии, удивлялся наш герой.
– Много вы понимаете, в красоте женского тела? – Как по бумажке произнесла ключница.
– Вот вам и мотив. – Забирая себе фото произнёс Владимирский: – Выходит, значит фотографа не поделили. Так когда говорите, последний раз видели его?
– Кого его?
– Дружка вашего фотографа Стаса. Кстати Стас это Станислав.
– Станислас. – Голос ключницы сбился: – Я не знаю!
– Продолжайте. – Владимирский подошёл к ней вплотную и поймал своим цепким взглядом, блуждающие зрачки Татьяны. Она зачарованно глядела в холодные глаза нашего героя и в сером мраке её глаз фатального** разврата, струился липкий страх. Она пролепетала еле внятно:
– Его привёз в усадьбу пан Бжезинский, ещё весной, пожалуй год назад а сам уехал. Они, как с Зинаиды Ивановны брать стало нечего, в усадьбу нехотя приезжали. Разве что по делам.
– Ну и сколько здесь прожил пан Станислас? – Безразличный образ, спал с нашего героя.
– Пан Станислас, нисколько. Он рисовал