После ссоры. Анна Тодд
знаю… – Он смотрит на меня нерешительно, но точно понимает, в каком я отчаянии. – Думаю, я могу поговорить с ней. Завтра ее день рождения, помнишь?
– Да, конечно, помню. Вы что-то запланировали вместе? – спрашиваю я.
Лучше бы не запланировали.
– Нет, она сказала, что будет у мамы.
– У мамы? Почему? Когда ты говорил с ней?
– Она прислала мне сообщение пару часов назад. А что ей еще делать? Оставаться на день рождения одной в мотеле?
Я решаю не обращать внимания на последний вопрос. Если бы сегодня утром я сдержался, она, возможно, позволила бы мне остаться еще на одну ночь. И теперь я здесь, а она все еще в Сиэтле с этим гребаным Тревором.
Я слышу, как кто-то поднимается по лестнице, и мгновение спустя в дверном проеме появляется отец.
– Я услышал твой голос…
– Да… я пришел поговорить с Лэндоном, – вру я. Ну, это почти правда: я собирался поговорить с тем, кого увижу первым.
Я просто жалок.
Отец, похоже, удивлен.
– Правда?
– Ага. И еще: во вторник приезжает мама, – сообщаю я. – На Рождество.
– Отличная новость. Я знаю, как она скучает по тебе, – говорит он.
Неосознанно стараюсь придумать какую-нибудь язвительную реплику, думаю сказать, какой хреновый из него отец, но понимаю, что не хочу этого делать.
– Ну, тогда я оставлю вас, ребята, разговаривайте. – Он выходит и направляется наверх. – Кстати, кое-что еще, Хардин. – Он останавливается на середине лестницы.
– Да?
– Я рад, что ты пришел.
– Хорошо, – отвечаю я, потому что не знаю, что еще сказать.
Отец натянуто улыбается и поднимается дальше.
Весь день сегодня творится полная хрень. Болит голова.
– Ну… я, наверное, пойду… – говорю я Лэндону, и он кивает.
– Я постараюсь сделать что смогу, – обещает он, и я иду к двери.
– Спасибо. – И когда мы оба неловко замираем в дверном проеме, я бормочу: – Ты ведь понимаешь, что я не собираюсь тебя обнимать и все такое?
Слышу, как он смеется, и закрываю за собой дверь.
Глава 21
– Есть планы на Рождество? – спрашивает Тревор.
Я поднимаю палец, чтобы он подождал, пока я пережевываю вкусные равиоли. Еда здесь просто потрясающая, и хотя я не гурман, все равно понимаю, что этот ресторан наверняка пятизвездочный.
– Особых нет. Поеду к маме домой на недельку. А ты?
– Собираюсь поработать волонтером в приюте. Не хочется возвращаться в Огайо. У меня есть несколько кузенов и тетушек, но, с тех пор как умерла мама, мне там нечего делать, – объясняет он.
– О, Тревор, мне так жаль твою маму. Но это так благородно с твоей стороны помочь в приюте.
Я сочувственно улыбаюсь и съедаю последний равиоль. На вкус он такой же прекрасный, как и тот, который я съела первым, но из-за признания Тревора я уже не так радуюсь еде, хотя вечер становится более приятным. Это как-то странно, правда?
Мы долго разговариваем и лакомимся десертом – прекрасным шоколадным пирогом с карамельным сиропом. Когда официантка