Воскресные призраки. Артем Северский
Тот единственный из всех делал вид, что относится к «падчерице» с должным уважением. Однажды ночью он вошёл к ней в комнату, отбросил одеяло, лёг на Ларису голый и пытался сунуть в неё свой член. Лариса завизжала, скинула его на пол и, схватив одежду, убежала в лес.
Там пробыла неделю: воровала продукты из машины, которую разгружали у магазина. Боялась возвращаться, плакала, жила в самодельной землянке, каждую минуту ожидая, что лес наполнится спасателями и полицией. Наконец решила вернуться, и оказалось, что никто её и не искал. Мать была пьяная и, кажется, даже не поняла, что случилось. Лариса сказала, как есть, мать плюнула в неё, возвращаясь к бутылке. В школе попало за прогулы, опять поставили вопрос об исключении. Лариса даже не пыталась звать мать к директору, ведь та всё равно не пошла бы. И опять как-то само собой утихло, только одноклассники лыбились в её сторону, называли «бомжихой». К такому Лариса, впрочем, давно привыкла. Не бьют – и то хорошо, остальное можно как-то пережить.
Подруг у неё, понятно, не было. Последние две перешли в компанию более успешных девчонок, ведь никто не хотел связываться с «чмошницей». Правда, оставалась одна девочка, переведённая не так давно на домашнее обучение, – Лиза. Три года она промучилась со своей коляской в обычной школе, где никому не нужен был ребёнок-инвалид, и за это время они вроде бы сблизились. Теперь Лариса иногда звонила ей, но Лиза чаще бросалась отговорками, не горя желанием общаться.
Тяжко осознавать, что абсолютно всем вокруг ты в тягость. Дом – тюрьма. Школа – пыточный кабинет. Лариса мечтала, чтобы всё побыстрее закончилось. Остался год. Может, учителя дотянут её, может, удастся сдать ЕГЭ, получить аттестат. Может. Может. Куда двигаться потом, Лариса не представляла. Она бы с удовольствием осталась жить в лесу в настоящем одиночестве, не опасном – не в том, что среди людей, которым плевать.
Вернувшись в комнату, проверила, заряжен ли телефон, положила вещи в рюкзак, оделась и вышла из дома. Захлопнула входную дверь, пересекла двор, закрыла калитку своим ключом.
Утро встретило её облаками, свежим северным ветерком, запахом зелени. Было так хорошо, что Лариса начала улыбаться. Смотрела на солнце, прячущееся за кронами придорожных деревьев, жмурилась, шла, не глядя под ноги, словно намереваясь взлететь. Идя всё дальше и дальше, попала в тень, но та не несла угрозы, а будто нашёптывала что-то приятное, хотя и неразборчивое.
Вынув телефон, Лариса убедилась, что никто не звонил, и бросила Лизе смс: «Что делаешь? Как дела?» На ответ привычно не надеялась, однако через несколько минут та написала: «Вроде ничего. Хочешь в гости?» Лариса не то что бы хотела, но решила: «Почему бы не убить время?»
Ответив на смс подруги «Уже иду», на перекрёстке она повернула направо, а не налево как обычно, и зашагала вниз по Флотской улице. Идти надо было до самого конца – дома 22.
Из окна соседней пятиэтажки, двор которой Лариса пересекла по диагонали, на неё смотрела странная собака, похожая на пенсионерку. Этот взгляд сулил