Лучше совершенства. Как обуздать перфекционизм. Элизабет Ломбардо
или состояния, которые часто с ним путают.
Стремление к мастерству – не перфекционизм. Само по себе желание совершенства вполне естественно. Во многих случаях имеет смысл бороться за золото. Намерение перфекциониста добиться высокого мастерства – очень хорошее качество. Проблема состоит в его реакции, когда стопроцентного совершенства достичь не удается.
Перфекционисты часто персонализируют «неидеальный» результат, оценивая им собственную значимость: «Я недостаточно хорош». Исследования показали{1}, что, даже занимая вторую позицию во всем мире в определенном виде спорта, серебряные медалисты оценивают свой уровень счастья в 4,8 балла из 10, где 1 – «страдание», а 10 – «полный восторг».
Если вы не добиваетесь стопроцентного успеха в 100 % случаев, это не делает вас неудачником. Это лишь говорит о том, что вы человек. Очень важно провести черту между здоровым стремлением к мастерству и полной стресса, неуемной жаждой совершенства. Расскажу историю.
– Здравствуйте, – сказала я, протянув руку новому клиенту. – Я доктор Элизабет Ломбардо. Можете называть меня Элизабет.
Представляясь клиентам, я упоминаю докторскую степень, чтобы они знали о моей профессиональной подготовке, и прошу называть меня по имени, чтобы дать им понять, что я открыта для общения.
– Доктор Стернер, – коротко ответил клиент.
Доктора Уильяма Стернера направил ко мне его лечащий врач, чтобы разобраться с хроническими болями. С первой же минуты стало ясно, что клиент не хочет иметь со мной дела.
– Должен быть с вами откровенным, – сказал он, когда мы заняли кресла в моем кабинете, – я не очень-то верю в психологию.
Произнося слово «психологию», он изобразил в воздухе кавычки, как бы говоря, что это не научная дисциплина.
Пока мы говорили о его хронических болях, стало ясно, что он страдает от перфекционизма. Уильям рассказал о стрессе, который испытывает дома, потому что его жена решила снова пойти учиться.
– Она больше не следит за домом так, как раньше. В прошлую среду она пообещала зайти за продуктами, но не сделала этого.
Когда я подняла тему перфекционизма, он ответил:
– Конечно, всё должно быть идеально! Я нейрохирург. Когда я оперирую чей-то мозг, я не могу делать работу как попало.
– Согласна. Но, – сказала я, – вопрос жизни и смерти в операционной и восприятие каждой ошибки вне хирургии как критической – разные вещи. Какой стала бы ваша жизнь, если бы за пределами операционной вы не корили за несовершенство себя и других? Если бы вы перестали обвинять, обдумали, что пошло не так, и постарались исправить ошибки?
В его взгляде я прочла: «О чем вы вообще?»
Однако он пообещал своему лечащему врачу встретиться со мной хотя бы четыре раза и потому согласился поработать над своим стрессовым образом мышления (включая перфекционизм).
На четвертую встречу он пришел с улыбкой. Я пожала ему руку со словами: «Здравствуйте, доктор Стернер», –
Medvee V. H., Madey S. F., and Gilovich T. When less is more; counterfactual thinking and satisfaction among Olympic medalists // Journal of Personality and Social Psychology, 69. 1995. № 4, pp. 603–610.