Мокрый мир. Максим Кабир
что кто-то ходит по набережной высоко вверху.
Это здесь, – шепнул Вийон.
– Куда мы плывем? – тихо спросила Лита.
– Небольшой крюк, – промолвил Нэй. – Ты когда-нибудь бывала в библиотеке?
Туман сгущался, скрадывая улицы. Он пах мокрыми тряпками и оседал холодной росой на щеках путников. Вязкие щупальца трогали лодку, как руки слепых. Казалось, это призраки утопленников встают из воды.
Лита обеспокоенно озиралась по сторонам. Нэй вглядывался в оконные проемы серых, укутанных мглой зданий. Притих Вийон. Паук-туман сплел коконы, сети для приблудившихся рыб. Стены взмывали над головами. В круглых отверстиях шлюзов роились водяные блохи.
– Ты точно хочешь читать? – спросила Лита.
Коллеги Нэя корпели в норах, среди глиняных и фарфоровых банок, клистиров, электуариев и линиментов, смешивали лаванду, майоран и помет летучих мышей, добавляли в колбы ртуть и гусиный жир. Не рисковали ничем, кроме репутации.
– Я не собираюсь читать, – ответил Нэй.
Здания расступились, высоко справа проплыл рыбий пузырь храмового купола с каменным стражем на вершине, безголовым и безруким. В тумане угадывались очертания труб, выступы террас, слоновьи ноги колоннады. В темном небе надсадно кричали чайки. Канал снова сузился.
– Что ты сказал? – спросила Лита.
– Я сказал, что не собираюсь читать.
– А зачем тогда, к черту речному, ты…
Что-то ткнулось в плоское подбрюшье гондолы, протянуло, и Лита, охнув, вцепилась в борт.
– Мост, – сказал Нэй с тайным удовлетворением.
– Откуда ты знаешь? Может, кракен!
Нэй покачал головой.
– Тесновато здесь кракену будет. Да и мозгов у них не хватает для игр. Сразу – хвать и в клюв.
– Ах, я и забыла, с кем выбралась на прогулку. Убийца кракенов! Брешут ведь, а?
Нэй смотрел на девушку. О его битвах с кракенами рассказывали детишкам Полиса на ночь. Сколько было правды в историях, которые звучали в роскошных залах и грязных комнатенках, одному Творцу Рек известно. Но правда была. Вот только зачем ему отстаивать правду перед наглой простолюдинкой?
– Пустил слушок, чтобы девок охмурять? – не унималась Лита. – И сколько ты убил кракенов?
Он не успел ответить – и не собирался. – Пухлые губки родили новый вопрос:
– А правда, что кракен переваривает лодку за три прилива?
Он промолчал.
– Ты их сабелькой колешь? Большая у тебя сабелька!
Она поняла по его глазам, что перебарщивает, – сложила губки бантиком.
– Нет, я серьезно. Как убить кракена?
– Остановить его сердца, – серьезно сказал Нэй и отдал мысленную команду гондольерам. – Все три.
Вздернутый нос лодки, которым раньше примерялись к высоте мостов, а теперь разве что к перемычкам между старыми зданиями, повело влево, в тайны и запахи еще более тесного канала. Весла скрипели в форколах. Гондола двигалась едва ощутимыми толчками. Лампа-кристалл