Черника. Александр Алейников
дома ходила пожилая соседка, высоко подняв икону. Старушка громко читала «Отче», а затем и вовсе кинулась в слезы.
Переполненная ностальгией, она вспоминала, как щеголяла по двору совсем еще милюзгой, как ускользала от пристальных взглядов взрослых, сама не понимая как – ведь она просто вышла в полуоткрытую дверь. После чего Васе было невдомек, что дома уже поднялся визг и топот, и что на поиски ребенка отправлена целая флотилия юбок.
На этих улицах ее задирали соседские мальчишки, дразнили «Черникой». Василису это всегда приводило в ярость. Единственные, кому было позволено ее так называть – это старшему брату и ей самой.
Несмотря на все это, в глубине души она понимала, что отпускает дом, будто сбрасывает тяжелый груз, что ей становится легче, что близок час, когда ужасный день останется лишь воспоминанием.
– К автобусам! Бегом! Два уже отъехали! – раздался чей-то истошный крик. Василиса понимала, что мест хватит на всех, что без нее не уедут, но все же поспешила, дабы по единственной узкой грунтовой артерии добраться до большой земли, где нет ни запаха гари, ни дыма, ни огня, ни страха.
Огонь пожирал поселок со скоростью ветра. Сначала сигналила маленькая вспышка на одной из крыш, а через полминуты уже полыхали стены. Буквально на глазах пространство затянула черная дымка, от чего невозможно было определить время суток, не имея часов. Теперь Черникова уже не скрывала страх, едва не подхватив всеобщие крики. Она уже не думала о доме, не оборачивалась. Просто пустилась в бегство. Настоящее безумие, отчаяние и беспомощность.
В этой дымке она чуть не пропустила нужный поворот, ведущий улицу со спасительными «ковчегами». Выездная дорога и впрямь напоминала мост на светлую сторону. По обе её стороны открывалась единственная лесополоса, доселе не охваченная огненным варевом. Утекают последние минуты существования этого зеленого гуманитарного коридора.
Василиса втянулась в плотный людской поток, заполонивших площадь перед автобусами. Здесь теперь для многих не было ни соседей, ни местных, ни пришлых. Только охваченные животным страхом пленники стихии.
Девушка замедлилась, чтобы перевести дыхание, но толпа подхватила ее и через секунду она как будто плыла сквозь народ. Пытаясь нащупать под ногами клочок земли, Василиса оступилась. Но, вопреки человеческой панике, парочка крепких мужчин мгновенно подхватили Черникову. Однако та даже не думала о том, что пару секунд назад могла неловко свалиться, рискуя быть затоптанной. Ей куда важнее сейчас было сохранить в руках тетрадь, прижатую к груди.
Вот – народ разбредается в разные стороны, освобождая пространство. Подойдя к нужному автобусу, Василиса вздохнула с облегчением. Градус нетерпения внутри начал потихоньку снижаться.
Нависший гул из человеческих всхлипов, стонов и криков перекрывали один за одним просыпающиеся моторы, запевая свою грустную песню. Увы, здесь много дней никто не пел веселых. Против природы воевать бессмысленно.