Двор Тьмы. Виктор Диксен
тремя ловкими движениями Наоми успела уложить мою густую шевелюру в аккуратный пучок. Я бы ни за что не справилась сама.
– Скорее, – подгоняла она меня. – Мы опаздываем на занятия.
Я крепко держалась за натертые воском перила, чтобы не растянуться на полу, и нервно поглядывала на швейцарских гвардейцев, дежуривших в здании.
Поднявшись на второй этаж, мы приблизились к двери с изображением музы, играющей на лире.
Наоко три раза осторожно постучала, прежде чем повернуть ручку.
Все пятнадцать учениц, занимавших отдельные парты, дружно повернулись в нашу сторону. В первом ряду величественно восседала Эленаис.
– А, Наоко! Мы ждали вас!
В кресле напротив парт улыбалась светловолосая женщина в кремовом платье из органди[12]. Накладные волосы придавали объем прическе, вершину которой украшал кружевной платок. Очки на носу такие же, как у Валера. Только в золотой оправе, а не железной.
– А вы, должно быть, Диана де Гастефриш? – поинтересовалась она. – К вашим услугам, мадам де Шантильи.
Я попыталась повторить изящный реверанс Наоки, но запуталась в нижних юбках, чем вызвала приглушенный смех класса.
– Имейте снисхождение, девушки! – призвала к порядку учительница. – Диана сможет отработать язык жестов, принятых при Дворе, с генералом Барвок. А у нас, напоминаю, урок искусства светской беседы, а не манер.
Кивком головы она пригласила нас войти и сесть за два свободных столика на последнем ряду.
– Если новенькая не способна изобразить приличный реверанс, не представляю, как она сможет связать два слова! – съязвила Эленаис.
– Мадемуазель де Плюминьи! – резко остановила ее преподавательница.
Я почувствовала пульсацию гнева в висках. Любым способом необходимо внушить этой выскочке, что я ей ровня: такая же самодовольная, высокомерная и жестокая. Мое фальшивое имя – единственный пропуск ко Двору и шанс отомстить за родных.
– Простите, мадам, но разве новенькая в списках нашего класса? – продолжала фурия, повернув в мою сторону изящный подбородок. – Кажется, она никогда не выезжала дальше своей убогой деревни. О чем она может говорить, кроме коров и свиней?
– Об овцах, например, – парировала я.
– Прошу прощения?
– В моей убогой, как вы выразились, деревне, земля недостаточно богата, чтобы выращивать коров и свиней. Поэтому нам приходится довольствоваться овцами. Кстати, ваши прекрасные кудряшки напоминают мне Маргаритку – самую красивую овечку в стаде поместья.
– Но… моя прическа а-ля «Юрлю-берлю»[13] – крик моды при Дворе! – задохнулась от неожиданности девушка, явно непривыкшая к нападкам на ее идеальную внешность.
– Неужели? В любом случае Маргаритка получила первое место на сельскохозяйственном конкурсе в 294 году. Вы должны поучаствовать в этом сезоне. Может, повезет одержать победу?
Ошарашенно икнув, красотка повернулась к мадам де Шантильи:
– Надеюсь, вы накажете
Органди – тонкая хлопчатобумажная полупрозрачная ткань.
Юрлю-берлю – старинная женская прическа, состоящая из симметрично уложенных локонов.