Лечение водой. Евгений Москвин
пошла.
И главное…
«Она сама позвонила! – сама позвонила! – сама позвонила!..»
От этой мысли резко озаряется – волны восторга, завлекающие, такого яркого и чуть насмешливого… «Я ведь нравился стольким, но они никогда…
А Оля сама позвонила, сама! Сама делает шаги! Так явно идет на сближение!»
Ill
Позже у Кости все скользят и скользят мысли – чисто по инерции – а мог бы он встречаться с Олей?..
Да если б меня любили, я б на две работы пошла!
Такого он еще ни от кого не слышал, ни от одной! «Да! Значит, она будет работать, а я мог бы всецело посвятить себя…
Выходит, мы могли бы жить вместе… Дружба, затем любовь… ну а потом мы могли бы и пожениться – почему нет? Я совершенно не против взять ее в жены… серьезная дружба… весь Олин вид…»
Ее кремовый плащ, строгий и стильный, но никак не официальный, будто как раз и настраивает на серьезные отношения. На всю жизнь.
И Оля – за литературное дело. Она готова пойти работать ради Кости.
Он вспоминает, как девушки исчезали каждый раз, когда узнавали, что у него нет денег. Кто-то сразу, кто-то через некоторое время. Одна напрямую заявила, что он тунеядец, когда поняла, что он «действительно намерен последовать своим словам и целиком посвятить себя творчеству».
«Это после полугода встреч!..» А он рассказывал ей от всего сердца, как это важно для него и думал, что она все понимает.
Но Костя не любил ее. Никогда.
«Я не любил девушек, с которыми встречался, – он сказал это Оле на мосту… и сейчас прибавляет себе мысленно: – Да и за что их было любить?.. Видимо, не за что».
И так вдруг становится приятен этот оборот… как лихо это звучит! «Видимо не за что!» – он опять начинает смеяться как в легкой истерике, и ходит минут десять туда-сюда и кривит пальцами. Не за что, не за что их было любить! – как прикольно сказать именно так – резко, независимо!
«Постой-ка… выходит, их интересовали только деньги? – и тотчас смех иссякает. – Нет, я не хочу так думать это неправильно – так думать это страшно ну просто не получилось… что тут такого?? Я просто всегда стискивал свою душу, всегда неправильно откликался на их чувства… и они не любили меня – дело совершенно не в деньгах…»
А Оля… это тем более другое! (Сама позвонила, сама!) Мысль скользит… неминуемая мысль, которая тут же уйдет… Оля ведь действительно то, что ему нужно. Если он станет с ней встречаться… возможно, она могла бы содержать его. Это ведь решит многие проблемы.
Скользит и скользит в голове.
Он мог бы почувствовать цинизм своих рассуждений, застыдиться, но Оля… ее белый плащ, то, как она говорит… да если б меня любили я б на две работы пошла. Как-то она располагает к таким надежным рассуждениям, и от них только хорошо, оберегающе.
Свои разговоры с Игорем я никому не поверяю… и все, о чем мы говорим… останется между нами, Кость.
Тихая внутренняя сила, прозвучавшая тогда в Олином голосе. И надежность – полная надежность. «Выцветшая красота» лица, белый плащ, надежно облегающий плечи.