Онтология телесности. Смыслы, парадоксы, абсурд. В. Н. Никитин
Но мой ум оставался в состоянии неопределенности. Улыбаясь, я обратился к пожилому мужчине с тем же вопросом. Он приветливо кивнул мне, и это на время рассеяло мои сомнения. Но так как намеченная встреча была для меня значимой и что-то продолжало меня беспокоить, я снова обратился за помощью – на этот раз к молодой женщине. Она ответила утвердительно. Однако что-то по-прежнему не давало мне покоя. Проехав две остановки, я, видимо, интуитивно почувствовал, что еду не в том направлении, и поэтому в третий раз обратился с тем же вопросом к девушке. В ее взгляде я увидел, что моя нерешительность и бесконечная недоверчивость превзошли все мыслимые границы, и тогда я. молниеносно выскочил из троллейбуса. Каково же было мое удивление, когда у стоящих на остановке пассажиров я узнал, что действительно ехал не в том направлении.
Возможно, ли найти какое-нибудь логическое объяснение описанного феномена? Попробуем рассмотреть событие с точки зрения философии Патанджали. В процессе поиска средств передвижения меня не покидало ощущение «наваждения». Что-то «нависало» над участниками истории, заполняло их сознание и настроение. Возможно, это было проявлением одного из качеств сознания, получившего в философии йоги название «тамас». Обращение к рациональному мышлению в таком состоянии было бы актом насилия субъекта по отношению к самому себе, «погруженному» в инертное состояние духа. Но «тамас» может быть и агрессивным в защите своих границ и суверенитета от посягательств.
Теперь обратимся к истории. По приглашению коллег, работающих в области трансперсональной психотерапии, я прибыл на уже «продвинутый» семинар, проходивший в местечке Никита Большой Ялты. Войдя в помещение, я сразу испытал такое же дивное ощущение присутствия чего-то нависающего, вязкого и томного, как и в описанном случае: участники сессии томились в ожидании начала действия. Их отсутствующие взгляды, невнятная речь, замедленные движения, апатичность говорили о господстве в их сознании «тамас». И неважно, что в этих стенах собрались профессиональные психологи и психиатры; всех их объединяло чувство небытия, в котором ум инертен. Последующее событие подтвердило мое предположение.
Мы вошли в «зал», предназначенный для собрания. Человек тридцать психологов тихо беседовали, бессознательно приглушая свою речь и создавая тем самым вялотекущий поток не связанных между собой мыслей. Дети участников семинара так же тихо играли. Но вот один из мальчиков, лет десяти, нечаянно обидел мальчугана помладше. И, испуганный случившимся, в ожидании наказания он тихо отошел в сторону, в то время как обиженный мальчик тихо плакал. Взрослые не замечали или делали вид, что не замечают происходящее. В «зале» присутствовали родители обоих детей, однако никто из них не попытался помочь преодолеть возникшее между мальчишками отчуждение, разрушить застоявшуюся, томную атмосферу тишины.
Прошло минут десять, но все по-прежнему тихо пребывали в состоянии транса.