На разрыв. Дарёна Хэйл
глаза – и увидишь Оскара рядом с кем-то. Его обнимают, хлопают по плечам, ловят за локти, держат за руки… Ему заглядывают в лицо, предлагают выпивку, что-то кричат на ухо.
С закрытыми глазами она видит всё то же самое, и вздрагивает, когда к её руке прикасаются холодные пальцы. Оскар обнимает её – спокойно и просто, точно так же, как обнимает других, но Варвара совсем не уверена, что другие, точно так же, как она, мечтают сократить оставшиеся миллиметры и вжаться в него расплавленной кожей.
Затылком она едва достаёт до его подбородка. Идеально, на самом-то деле, идеально и очень удобно: его руки ложатся ей на плечи, она обнимает его, цепляясь за пояс, и пол у них под ногами шатается, как палуба пиратского корабля. Варвара почти слышит шёпот волн и крики чаек, почти видит, как случайно встреченные корабли в ужасе пытаются уйти от их флага, почти ничего не боится.
Оскар отстраняется, придерживая её за плечи, и что-то говорит, но Варвара не слышит. На шее и на вороте футболки у него – россыпь сверкающих блёсток, и Варвара смотрит на них, закусив губу, изо всех сил надеясь, что эти блёстки – её.
Золотом поверх чёрной ткани, они кажутся настоящей Вселенной.
Варвара поднимает руку, чтобы прикоснуться к ним, прижать каждую пальцем, но Оскар перехватывает её за запястье.
Окончательно отодвинувшись, он указывает головой в сторону кухни.
– Поговорим? – спрашивает он, и на этот раз у Варвары получается прочитать по губам.
Сложно ненавидеть что-то сильнее, чем она ненавидит серьёзные разговоры, но пиратки должны быть бесстрашными, правильно?
Бесстрашия хватает только на то, чтоб кивнуть и двинуться следом, когда Оскар, не отпуская её руки, делает первый шаг мимо танцующих.
7. Рая
Никаких коньков они, конечно же, не находят.
В мусорном баке пусто. Ну, то есть, вовсе не пусто – в нём полным-полно набитых мешков – чёрных, специально предназначенных для отходов, и белых, из супермаркетов, и даже жёлтых, и красных. Так что да, разноцветные мешки в мусорном баке есть, а вот её жёлтой сумки, похожей на объёмный треугольник со скруглёнными уголками и длинной лямкой, нет.
На всякий случай, они заглядывают в оба соседних бачка, но и там ничего не находят.
Когда Рая в растерянности поднимает взгляд вверх, чтобы на третьем этаже отыскать Валеркины окна, она замечает его самого. С сигаретой в зубах, но зато без майки, он стоит на балконе и ухмыляется.
– Что потеряли? – кричит он, заметив её взгляд, и прежде, чем Рая успевает справиться с внезапно подступившим чувством стыда и ответить, добавляет: – Не коньки твои случаем?
Егор удивлённо переводит взгляд с Раи на балкон и обратно.
– Ты живёшь с Соловьёвым?
Да, и его хлебом не корми, дай покурить на балконе раздетым.
– Долгая история, – бросает она через плечо и во весь голос кричит: – А что, если их?
Валерка наклоняется, опираясь на перила, и вместе со стыдом за собственный поступок и надеждой