Избранные произведения. Том 4. Абдурахман Абсалямов
природе что-то особенное творится: будто осень с летом поменялись местами, – говорила Гаухар, хлопоча у стола. – Хорошо, если погода удержится ровной… – Должно быть, ей доставляли удовольствие и эти хлопоты, и этот невзыскательный разговор – она улыбалась, хотя улыбка была несколько усталой.
– По-моему, учительнице следовало бы знать – погода не имеет права портиться, пока у нас не побывают гости и пока мы не устроим проводы дачному сезону, – шутливо и дружелюбно говорит Джагфар. – А потом учти: красота осени держится, пока светит солнце. При первом ненастном дне всё мгновенно изменится к худшему. Ведь так, милая? – Отступив на несколько шагов, прищурясь, он окинул взглядом накрытый стол. – Кажется, ничего, а?
– Лучше не придумаешь! – рассмеялась Гаухар. – Ты прямо-таки погружаешься в поэзию, расставляя эти бутылки.
– Я тут не оригинален, Гаухар. Настоящие поэты открыли эту красоту за тысячу лет до моего рождения. Вспомни-ка Омара Хайяма, Хафиза да и других. Я всего лишь жалкий подражатель… Впрочем, сколько сейчас времени? Не пора ли поторопиться нашим гостям? – Он взглянул на круглые часы, стоявшие на туалетном столике. – Ага, вот и они!
3
В эту пору в дачном посёлке не часто появляются автомобили. Джагфар не ошибся, когда услышал за окном гул машин, – это были гости. Через минуту-другую из-за деревьев показались «Победа» и «Москвич». Машины затормозили близ дачной калитки. Из передней кабинки «Победы» вышел инженер Исрафил Дидаров. Это был плотный, плечистый человек с короткой шеей, ему, должно быть, около пятидесяти. Лицо умное, спокойное, располагающее. Жена выглядит значительно моложе. Она в модном, укороченного покроя бордовом платье, на плечи накинут нарядный вязаный жакет. Из «Москвича» вышел седеющий, средних лет мужчина в зеленоватом плаще, у него очки в золотой оправе. Спутница его тоже не первой молодости, она в тёмном вечернем платье, волосы рыжеватого отлива уложены, как и у жены Исрафила, в замысловатую высокую причёску.
Хозяева радушно встретили гостей на крылечке дачи. Исрафил Дидаров обменялся с Джагфаром дружеским рукопожатием, уважительно поцеловал Гаухар руку, но мужчина в очках с золотой оправой, похожий на учёного, ограничился сдержанным поклоном: его примеру последовала с не меньшей важностью и жена. Они здесь впервые, и Гаухар даже не знает их имён, спросить у Джагфара как-то не нашла подходящей минуты, впрочем, Гаухар не была уверена, что муж знает больше, чем она, – ведь, помнится, предупреждая о гостях, он назвал только Дидаровых.
– Ну как, друзья, – непринуждённо обратился Джагфар к гостям, – зайдём прямо в дом или прогуляемся по берегу? Хозяева согласны на любой вариант.
И Дидаровы, и Джагфар почему-то смотрели выжидательно на седоватого человека. «Значит, он более именитый гость», – безошибочно определила Гаухар и теперь острее почувствовала свою неловкость перед незнакомой супружеской парой: как держаться с ними – важничать, как и они, или, наоборот, подчёркивать собственную