Пусть льет. Пол Боулз
огляделся, нет ли в кафе знакомых. Распространения одного слуха он терпеть никак не мог: что он стал гидом; в Танжере ниже падать некуда.
Мужчина сконфуженно рассмеялся, ответив:
– Ну да, наверное, можно сказать, что с парохода. Только что сошел, но если вы имеете в виду, не работаю ли я на нем, то нет.
Тами полегчало.
– В гостинице остановились? – спросил он.
Собеседник ответил, что да, чуть настороже, поэтому Тами не стал уточнять, в какой именно, как собирался.
– Танжер очень большой? – спросил мужчина; Тами не знал. – А много сейчас здесь туристов? – (Это он знал.)
– Очень плохо стало. Никто больше не приезжает после войны.
– Давайте выпьем, – неожиданно предложил мужчина. – Эй, там! – Он откинулся назад, взглядом ища за плечом официанта. – Вы же выпьете, правда?
Тами согласился.
Мужчина впервые посмотрел на Тами с некоторой теплотой.
– Что толку тут сидеть, как два сучка на бревне. Что будете? – Приблизился официант. Тами пока не решил, что за человек перед ним, что́ ему по карману.
– А вы? – спросил он.
– «Белую лошадь».
– Хорошо, – сказал Тами, понятия не имея, что это такое. – Мне тоже.
Два человека посмотрели друг на друга. То был миг, когда они готовы были проникнуться друг к другу симпатией, но традиционная формула недоверия требовала сперва найти причину.
– Вы когда приехали в Танжер? – спросил Тами.
– Сегодня вечером.
– Сегодня вечером, впервые?
– Вот именно.
Тами покачал головой.
– Как чудесно быть американцем! – пылко произнес он.
– Да, – машинально подтвердил Даер, никогда особо не задумывавшийся, каково не быть американцем. Отчего-то это казалось самым естественным.
Принесли виски; они его выпили, Тами скривился. Даер заказал еще по разу, Тами без энтузиазма предложил заплатить и быстро сунул деньги обратно в карман при первом «нет» Даера.
– Ну и место, ну и место, – произнес Даер, качая головой. Внутрь только что вошли двое чернобородых мужчин, головы обернуты в большие махровые полотенца; как и прочих, их полностью увлекала нескончаемая и шумная беседа. – Они тут сидят вот так всю ночь? О чем они говорят? О чем можно так долго разговаривать?
– О чем люди говорят в Америке? – сказал Тами, улыбнувшись ему.
– В баре – обычно о политике. Если вообще разговаривают. В основном просто пьют.
– Здесь – обо всем: дела, девушки, политика, соседи. О чем мы сейчас с вами говорим.
Даер допил.
– А о чем мы говорим? – резко спросил он. – Черт его знает.
– О них. – Тами рассмеялся и сделал широкий жест.
– В смысле, они о нас говорят?
– Некоторые – наверное.
– Приятного развлечения, братва! – громко выкрикнул Даер, повернув голову к остальным.
Посмотрел в свой стакан, с трудом поймал его в четкий фокус. На секунду он забыл, где он, – видел