Перехлестье. Алёна Алексина
коня с любопытством. Мужчину это удивило – обычно мало кто выдерживал его тяжелый взгляд. А эта смотрит, как ребенок, – слегка приоткрыв рот и забыв о том, как только что испугалась.
– Я это… волка встретила, – пояснила наконец Василиса.
Ну, что-то надо было сказать, так ведь? И объяснить свои вопли.
– Девка, – назидательно заметил старичок со своего облучка, – оглох тот волк. И не только он. У меня вон до сих пор в ухе звенит. А оно, почитай, уж годков семь плохо слышит.
Васька хихикнула. Люди! Нормальные! И пусть не машины, а лошади – все равно! И красивый темноволосый хозяин коня-людоеда ей понравился. Не любила Лиса «няшных» мужчин, на которых можно полдня смотреть, определяя пол, да так и не догадаться. А тут: высокий, широкоплечий, черты лица жесткие, а взгляд пронзительный и колючий. Нос с горбинкой и коротко стриженная черная борода добавляли внешности незнакомца суровой жути. Даже конь был под стать хозяину – породистый и свирепый в своем величии. Вон как гордо переступает с ноги на ногу.
– Ты откель тут взялась, блаженная? – спрыгивая с козелков, ворчливо поинтересовался старичок.
– Из… – а что сказать? Из торгового центра? Из другого мира? Из туалета? – …леса. Заблудилась. Я в город шла.
– Покажи руки, – подал голос хозяин огромного жеребца.
Василиса послушно выставила перед собой дрожащие ладони, недоумевая, зачем это нужно.
– Да все в порядке, дэйн, – отмахнулся старичок. – Я этих нелюдей нутром чую! И рожденных, и всяких непонятных. Садись, дурында, довезем до ворот.
Тот, кого дед назвал дэйном, помолчал, но еще некоторое время сверлил девушку пристальным застывшим взглядом. Глен, наблюдавший за происходящим из своего укрытия, напрягся: казалось, еще немного, и либо дэйн, либо старик почуют его присутствие. Слишком слаб сейчас колдун, чтобы бороться. Да и не победить дэйна в одиночку. Никому.
Но через несколько секунд пристальный взгляд сидящего на вороном жеребце мужчины потеплел, в нем мелькнул невольный интерес. Однако дэйн отвернулся, стоило несуразной путешественнице залезть в телегу, и направил коня вперед. Глен прикрыл глаза от внезапно нахлынувшего облегчения, губы тронула осторожная улыбка – похоже, его удача снова при нем.
Перепутье. Маркус
Маркус почти забыл про старую Шильду, магессу, давно живущую отшельницей в глухой чащобе. А бабка учуяла девушку, которую бог с таким трудом вытащил из другого мира. Учуяла, позвала и чуть было не сделала колдуньей. К счастью, не получилось.
Маги. Бог до сих пор сомневался в правильности своего решения, но менять что-либо не собирался. Колдуны – дети Мораки – слишком распоясались. Давно пора уничтожить их всех, потому что, если зло не остановить…
Хотя… Маркус перевел взгляд на свиток, лежащий перед ним. На желтой бумаге мерцали и переливались письмена. Они то вспыхивали, то почти гасли. Два имени.