Собрание сочинений в 7 томах. Том 3. Провинция живых. Геннадий Айги

      входили словно в некий сон

      и в пустоту опасно-нежную:

      как в место шепота прозрачнейшего

      в движенье в поле

      в легком вздрагиванье! —

      и вновь казалось: мухаммадова

      здесь белизна тонка особенно

      все-заполняющего с н а! —

      и он мелькал

      рябил мелькал

      тот остров легкий Кахаб-Росо:

      Святого Духа чистых трав! —

      гречихи золотое е с т ь

      его пыля обособляло

      в страдании-чаще

      и шевелюсь:

      и долгое слышу

      “le dieu а été”:

      кьеркегорово:

      подобное эху! —

      о занимается!.. и:

      даже не алое:

      дух его – алого:

      словно во всем – составляющем боль

      как вместилище мира

      возможного в мыслях:

      красит бесцветно но ярко как режущее:

      в преображенье – неведомо-кратно! —

      не алого даже

      а духа его:

      очищение! —

      и не-людское:

      “le dieu a été”:

      (

      тихо… – как будто

      в страдании-чаще:

      снова и снова:

      / /

      —:

      (ах! два слога последних:

      сыграла бы флейта:

      друг для тебя!)

      о свет безымянный

      людей бессловесных:

      об их пребыванье уже по-иному – как будто

      о новых страстях – не для мира

      свидетельствующий:

      нищенство – всюду во все проникающее! —

      светится им

      как известкою божьей:

      поверхность столба надмогильного! —

      а е с м ь его – словно вещественность

      нищенства внутреннего

      (знаем как боль

      и достаточно):

      (боль еще знаем):

      да: нищенской вещью

      светится э т о средь вас

      в Вечере-Мире явления-Праги

      памяткой – знаком – и – памятником:

      миру который теперь – только боль! —

      и язык Мира-этого-Боли

      держится светосоде́ржаще:

      нищенской – новой – вещественностью:

      есть он – не действуя!

      как понимание:

      жертвами:

      жертв