Оттенки (не)любви. Ева Гелевера
если ты скажешь «я тебя прощаю»? Что тогда произойдет?
Напряженное молчание резало на дольки щелканье поворотника.
Через минуту Зоя заговорила, нехотя выдавливая из себя каждое слово:
– Это бы означало, что я была обижена, а теперь нет. Но это не так.
– Что именно не так? Что обижена или что простила?
Беседа прервалась внезапным:
– Вот здесь мы и живем.
Зоя зарулила в продолговатый двор с машинами, мордами припаркованными на газоне. Иначе никак – проезд узкий. Кирпичная пятиэтажка цвета разварившейся гречки выглядела так, будто в ней жили беженцы. Половина балконов не застеклены. Другие – по старинке с деревянными рамами. За ними громоздились сокровища: велосипеды, детские ванночки, лыжи, лопаты. Что скрывали тряпичные цветастые шторки в крайних секциях, даже представить страшно. А над всем этим гирлянда бельевой веревки с колготочками, пеленками, растянутыми на коленках трениками и прочими атрибутами бедности.
– Старый дом. Квартира от бабушки досталась. На новое жилье пока не заработали, – неожиданно весело сказала Зоя. – Ты представляла Москву как-то иначе?
– Да, – наигранно надувая губы, ответила Майя.
– От МКАД до Сахалина Россия одинаковая. Только внутри Садового почувствуешь, что такое Москва.
Майя недоверчиво прищурилась на подругу, и они облегченно расхохотались.
8
Лера взглянула на часы. Семь. С улицы доносился скрежет. Так близко, будто скребли по черепной коробке.
«Какого хрена?! Нашли время снег чистить».
Поднялась, обогнула кровать и плотно прикрыла окно. Стало чуть тише, но боль в висках только усилилась.
Вода, аскофен, горячий кофе. Срочно!
В полумраке комнаты она не сразу поняла обо что споткнулась.
«Господи, он тут! Спит на полу. Как и обещал».
Лера плеснула в стакан воды, в последнюю секунду заметив, что его дно не прозрачное – темно-красное. Пересохшее озерцо вчерашнего веселья.
«Ладно, хуже не будет».
Она выудила из сумки таблетки, стараясь не шуршать упаковкой, выдавила две и проглотила обе разом. Затем взяла с кровати подушку и легла на пол рядом с Кириллом.
Ей хотелось побыть с ним, пока пронзительный свет нового дня не отдалил их на расстояние случайных встречных. Во сне он еще красивее. Губы расслаблены, ресницы обнимают гладкую смуглую кожу. Спящий зверь.
Вчерашние слова, взгляды, ненавязчивые прикосновения к ее руке, щеке, шее – все это всплывало в памяти, заставляя нечто внизу живота тревожно шевелиться.
Кофе перехотелось.
Как давно она не испытывала подобных чувств? Страшно думать о таких вещах с похмелья. Изменится ли теперь ее жизнь, или она вернется домой и заживет как прежде? Как прежде…
Снова погружаясь в сон, Лера думала о Лондоне. О том, как он приземлится в стране, где она никогда не бывала, будет улыбаться некрасивым британкам, источать феромоны в залах, наполненных эксцентричными писательницами. Она уснула, уткнувшись ему в грудь, мечтая о