Оттенки (не)любви. Ева Гелевера
шутливого, слишком вкусна. Весь мир закручен вокруг тайных переговоров подруги друга со знакомым знакомой. Кто, зачем, кому, за что… Чаты вьющимися черными проводами подключены прямо к сердцу. По ним стекают килобайты чувств.
Фарфоровые мальчики и девочки, с длинными неряшливыми волосами, в безразмерной одежде без принтов не говорят о клубах или способах изменения сознания. Не произносят слов «трахнуть» или «вдуть». Они ищут какую-то свою, одним им ведомую правду и в этих поисках перестают походить на подростков, которых некоторые авторы описывают комичным словом «угловатые».
Дети с врожденным минимализмом.
Любить равно жить. Жить – значит не умирать. Безумие – строить планы в мире Илонов и Марков[6]. Механизм прост – «засейвиться после апгрейда» [7]; скроля экран, словно зудящую болячку, до головокружения соприкасаться с личными аккаунтами тех, кто не безразличен.
Самое нутро.
Захар был красив, как могут быть красивы только мальчики, не знавшие отцов, не впитавшие с прокуренным воздухом сырых гаражей жестокость и разлагающееся мужское эго.
Линия носа – наконечник шаманского посоха. Губы – инопланетные хребты Саян. Его образ определяли не кукольные черты лица или блеск иссиня-черных волос, а еле уловимая вибрация тела – как он двигался, щурился, смеялся. Во всем этом виделась неприкрытая сексуальность, которая была еще прекраснее, оттого что сам он об этом не догадывался.
Манеры юркого зверька, не умеющего хитрить и обижаться, выдавали в нем иную породу людей. Такие пугают непосредственностью, обнажают внутренности души, на которые, по правде говоря, мало кто решается смотреть, не отводя взгляда. Такие люди – изгои. Хотя признать их в полной мере таковыми наше вялое толерантное общество больше неспособно. Все стало обычным. Все стали обычными.
7
Майя прилетала во Внуково. Лучше бы в Домодедово.
Аэропорт – город безумных страстей и умопомрачительной скуки; усталое безразличие вперемешку с эйфорией; красные от усталости глаза на загорелых, вымученно улыбающихся лицах.
В зоне прилета людей было немного. Пара таксистов коршунами кружили по залу. Наметанным глазом они вылавливали простачков, чей вид кричал об отсутствии в телефоне приложения «Яндекс. Такси». Группа молодых людей, три девушки и два парня, стояли кружком и неестественно, с надрывом хихикали. Крупный, с беспорядочными седыми бровями мужик пузом закрывал обзор автоматических дверей, за которыми на ленте, испуганно выглядывая хозяев, ползли чемоданы.
Зоя чувствовала себя неловко. С Майей она не виделась семнадцать лет. Детство как сон. Нельзя быть полностью уверенным, что на самом деле, а что привиделось.
Кто они друг другу теперь? Как им разговаривать? О чем?
Матовое стекло расползлось, открывая беззубую пасть внутреннего зала, и Зоя увидела ее, ту самую девочку из детства: крупную, улыбчивую, живую.
Густые волосы плотным покрывалом ложились на плечи. Сильно
Речь об американских миллиардерах: Илоне Маске и Марке Цукерберге.
Сохраниться после обновления (от англ.: save –