Из сказки в суровую реальность. Юлия Узун
к общению с ними, поэтому поспешно покидаю парк и направляюсь к дому Эсата-амджи.
Район, где проживают родственники Ремзи, огорожен и охраняется отдельно. Эсат-амджа не богат, но его жена Гюльсум требует всегда только все самое хорошее. За аренду дядя Ремзи платит баснословные деньги, но оно того на самом деле стоит. Я часто приходила сюда с Камелией. Только сейчас это место кажется каким-то отчужденным, неприветливым.
Поднимаюсь на второй этаж и стучусь в знакомую дверь. Ждать приходится долго, но слышу шорох и повторяю стук.
– Йенге, это я – Хлоя! – кричу.
«Йенге» турки называют женскую половину, то есть своячениц, невесток, жен брата или друга. Гюльсум – жена дяди Ремзи, и я должна называть ее «йенге».
Стучу еще и еще, пока мне, наконец, не открывают. В небольшой проем вижу голову Хатидже, дочери Гюльсум. Она держится холодно и смотрит на меня свирепо.
– Чего тебе?
– Где Ремзи? Где моя дочь? Ты что-нибудь знаешь…
– Уходи. Ты им больше не нужна, – резко бросает Хатидже и хочет закрыть дверь, но я вовремя вставляю носок сапога.
– Ты знаешь, да?
– Уходи, говорю.
– Где он, отвечай! – Я слишком остро ощущаю подступившую панику, которую не в силах подавить. – Если ты сейчас же не скажешь…
Затем слышу ее визг.
– Папа!
Замираю, а в следующую секунду она толкает меня, и я падаю на ступени, и, кажется, я поранила руку. В ужасе смотрю на нее. Нет, я этих людей не знаю. Добрые и всегда готовые прийти на помощь люди превратились в монстров.
Появляется Эсат-амджа и очень зло говорит:
– Проваливай в свою страну и не ищи их больше. А для Камелии ты умерла.
Дверь с шумом захлопнулась. Где-то эхом расходятся голоса Хатидже и амджи, звучит имя Аллаха, а затем все стихает. Не могу поверить… Это сон?
Глава 2
Стамбул
Октябрь, 2016 год
– Иди ко мне! Я так скучала!
Ремзи вновь стоял передо мной после нескольких месяцев разлуки. Я дни считала до нашей новой встречи и вот, мы снова вместе. Он по-прежнему испытывал ко мне нежные чувства. Когда прижал меня к своей груди, долго не отпуская, я не удержалась и заплакала. А он целовал мое влажное лицо и повторял, как сильно любит.
– Ты для меня всё, Хлоя! Моя жизнь. Моя судьба. Мое будущее. Никогда тебя не отпущу.
Именно эти слова укрепляли мою веру в его чувства.
Мой брат не одобрял моего поведения. Не хотел занимать денег на билет до Стамбула, но выбора у него не было, потому что знал, что я достану деньги где-нибудь еще.
Коллеги, как один, твердили, что я спятила.
И только Стеллка поддерживала и всегда повторяла: «Это твой шанс. Не упусти его».
Меня же не пугало ничего. В России я не что иное, как жалкое существо. Работала секретарем в инвестиционной компании. Получала жалкую заработную плату, которую отдавала за квартиру. Мне приходилось снимать, да, так как до деревни сложно добираться, особенно зимой по заледенелым ухабистым дорогам.