Чужой крест. Сага. Елена Поддубская
и мятые, и ровные, не оставив на прилавке даже крошки, чтобы понять, какой у пирожного вкус.
Потом были Звёзды Кремля, зубчатая красная стена, Мавзолей, Исторический музей… – все диковинно красивые. Покров на Рву – собор Василия Блаженного – затмевал собою всё остальное, и точно не верилось, что стоит базилика вот уже почти четыре века. Пообещав рассказать и про то, как строили храм, и про палаты внутри, Виктор Павлович поторопился.
Всунуть в себя осмотр Ярославского вокзала пареньку было уже некуда. Они молча сели в другой поезд, ехали шесть часов до Костромы, переваривая день. Сумерки и усталость не позволили гостю рассмотреть и столицу области. Впрочем, даже если б он и хотел этого, после Москвы провинция точно бы не приглянулась. Виктор Павлович поспешил на последний рейсовый автобус. Автовокзал приклеился к железнодорожному, потому всё у путешественников вышло, как по маслу. Оказавшись единственными пассажирами, за час пути до Красного мужчина успел поведать Володе то нужное, без которого их дальнейшее сосуществование могло и не сложиться. По край жизни был обязан парнишка этому рассказу. Чужой дядя не пожалел своего времени, чтобы доверить юному Полянскому семейную тайну взрослых.
12
Россия. 1818—1890 годы. Николай и Андрей Николаев Старицкие. Город Красногородск, Псковской губернии
Матвей Старицкий, тот далёкий предок семьи, о котором знали и помнили отец и дед Володи Полянского, родился в 1818 году в семье крепостного крестьянина. Отчеств и фамилий у простого люда в те времена не было. Чтобы различать их и регистрировать в домовых книгах земле- и рабовладельцев, каждому новорожденному приписывали к церковному имя отца и что-то, что могло идентифицировать личность. Рождённый в поле звался Луговым, от кузнеца – Кузнецовым, за скотобойней – Забойным, а под горой, так значит Подгорный. Так как вся семья жила в пригороде Старицы, с фамилией при регистрации определились быстро. Земли у семьи не было, но был дом. Из рассказов деда Матвей знал, что ещё в 16 веке дом принадлежал их дальнему предку, по профессии кузнецу. Он учился ювелирному делу в Константинополе, служил князю Владимиру Андреевичу, был славным мастеровым и передал ремесло младшему сыну. Фёдор, крестовых дел мастер, тоже бывал в Османской империи, да не просто так, а с торговыми послами, засланными туда царём Василием Иоанновичем, во главе которых был назначен небезызвестный истории Трифон Коробейников. Вернувшись из Константинополя, Фёдор выпросил у царя милость – отписать ему на веки вечные уже законную их отеческую землю в Посаде при Старице. Выданная грамота сберегла семейный надел от многих напастей, какие случились в России за три века. Во время войны с Наполеоном дед Матвея Старицкого отправил семью в Костромскую губернию к дальним родственникам, чтобы пережить лихие годы. Старшему из его сыновей Ивану было на то время 25 лет, но так как он был почти слеп,