Только не отпускай. Юлия Резник
так страшно?
– Ничего, Вадь. Уединимся. Я ванну приму и сразу…
– Ну, давай. Только поторопись. Я спать хочу. Торчишь в своем офисе до полночи, а толку от этого ноль!
Мои плечи поникли. И он, и свекровь… они своими словами меня будто в землю вколачивали. Вроде бы ничего такого, но когда об одном и том же… и каждый день – можно было с ума сойти.
– Больше не буду торчать. Закрылись мы. Обанкротились, – зло бросила я, стаскивая трусики. – А как дела у тебя?
– В каком смысле?
– В смысле работы. Я завтра планировала с Дашкой к школе закупиться. Деньги нужны.
– Опять ты о своем.
– А о чем прикажешь?
– Деньги-деньги… – перекривлял меня Вадик.
– Ну, если у тебя есть какой-то другой способ собрать ребенка в школу – свисти. У меня на счету тысяч пять осталось. Не помнишь, во сколько нам обойдется операция папы?
Понимая, что сейчас не способна держать лицо, шагнула в ванну. Села. Схватила мочалку и принялась с остервенением себя тереть.
– Почему ты все время только о плохом говоришь? – занервничал мой благоверный.
– А куда ты прячешь от меня все хорошее, а? Где оно, хорошее, Вадик?!
Сказать тому, очевидно, было нечего.
– Поговорим, когда у тебя улучшится настроение, – смерив меня укоризненным взглядом, заметил тот, гордо распрямил плечи и захлопнул за собой дверь. Раньше бы я побежала за ним. Он здорово научился мною манипулировать. Но сегодня… мне было плевать. Что он подумает. Обидится ли. Пле-вать. Я закрыла пальцами нос и опустилась с головой в воду.
Самым страшным было осознать даже не то, что я разлюбила мужа, как-то незаметно разлюбила, и, похоже, уже давно, как то, что с ним я теперь должна провести остаток жизни. Ведь мы столько лет вместе. У нас семья, ребенок, дом, быт… А кроме… разве что-то кроме имеет значение? Глупости! Почему я вообще завелась? Из-за Федора. Не иначе. Рядом с ним мне на мгновение показалось, что все может быть по-другому. Что в принципе все еще может быть…
Я вымыла голову и выбралась из ванны. Вытерлась. Намазалась кремом. И застыла у зеркала, вглядываясь в собственное отражение. Мне всего тридцать четыре. Или уже? Тут как посмотреть. Многие мои подруги еще даже замужем не были. У них все впереди. А я… Вот если бы, допустим, не было у меня Вадика, Дашки… Если бы я, как многие современные женщины, не поспешила завести семью, а просто жила бы для себя, в свое удовольствие… Могла ли я заинтересовать мужчину? Нормального простого мужика, вроде Федора? Который был бы интересен и мне. Той мне, которой я теперь стала? Мужчину, рядом с которым я бы вновь почувствовала себя красивой и женственной? За спиной которого мне бы не было стыдно за свою хрупкость, потому что его силы с головой хватило бы на нас двоих… Или троих. Если бы я решилась родить. А что? Всего ведь тридцать четыре…
Сглотнув, я отбросила прочь полотенце. Яркий будто сценический свет не щадил. Подчеркивал все мои недостатки. И все достоинства. Я никогда не была худышкой. И