Всё сложно. Юлия Резник
себя тем, что большинству девочек ближе папа.
– Олег, сделай нам, что ли, чая? А может, Коть, ты хочешь есть? Ты как вообще себя чувствуешь?
– Нормально, – кукольные губки Котьки кривятся, дрожат. Та их горестно поджимает, не слишком успешно пряча свои эмоции. – Потому вдвойне обидно! Может, если бы мне было плохо, я бы смогла как-то подготовиться, а так…
Котька падает на стул и опускает голову на сложенные поверх стола руки. Если что ей от меня и досталось – так это волосы. Шикарные черные волосы. Теперь и их не станет.
– Вам уже предложили какой-нибудь план?
О том, чтобы у Котьки были самые лучшие врачи, мы с Борисом позаботились, еще когда узнали о том, что никакого ребенка у Котьки не будет. Что вместо эмбриона в ее чреве паталогически разрастаются ворсины хориона. И, если не принять мер, угрожают ее убить.
– Да. Конечно. Они предложили химию.
Котька вновь поднимает голову и, закусив губу, косится на мужа. Наверное, она думает о том, что в противном случае не сможет родить ему ребенка. И выход с химией кажется им оптимальным. Если бы мы были одни, я бы попыталась убедить дочь, что уж по этому поводу ей нужно волноваться меньше всего! Но мы не одни. Мой зять стоит, подперев задницей подоконник, и напряженно следит за нашим с ней разговором.
Если честно, я думала, он сбежит, как только Котька загремела в больницу.
И то, что он все еще здесь – дорогого стоит. По крайней мере, моего уважения, уж точно. Им нелегко пришлось. Ей. И ему тоже. Потому что характер у Котьки сложный. Болезнь далась ей нелегко. Не удивлюсь, если она вынесла Олегу весь мозг.
– И когда это все начнется?
– Немедленно.
– Да, чем раньше, тем лучше. Ну, ничего. Я буду рядом. Мы…
– Мам…
– М-м-м? – принимаю из рук зятя чашку. Стараюсь не дышать, чтобы он не почувствовал перегара. Хотя, господи боже мой, мне тридцать восемь лет, и я могу выпить с подружкой в субботу!
– Собственно, мы поэтому и хотели с тобой поговорить.
– Да? Я думала, вы хотели рассказать о диагнозе.
– И это тоже. Но вообще мы бы хотели попроситься пожить у тебя.
Я давлюсь чаем. Закашливаюсь. Котька, глядя на мои выпученные глаза, смеется.
– Пожить? Кхе-кхе… А чем тебя не устраивает ваша квартира?
– У твоей более удачное расположение. Она ближе к больнице. Понимаешь, я не хочу туда ложиться! Да и врачи не видят в этом никакой необходимости. Пока вполне можно обойтись дневным стационаром. Дома-то и стены лечат, – повторяет Котька явно за кем-то старшим.
– Ты уверена, что тебе не требуется круглосуточное наблюдение врачей?
– Я ж не инвалид! – обижается Котька. – Ты что, против, я не пойму? Если так, то…
– Нет-нет! Что ты. Я не против. Просто это так неожиданно…
– Может быть, мне понадобится твоя помощь. В уходе… – Эта часть разговора дается Котьке нелегко. Оно и понятно! – Вдруг я плохо отреагирую на химию. Вдруг меня будет